— Мне нужно больше, — прошептала она, отпустив свое признание в ночь.

— Я могу дать тебе больше. Заставить тебя кончать, пока белые искры не ослепят твое зрение, и ты не будешь извиваться от удовольствия. Но сначала мне нужно услышать слова. Я не говорю, что это навсегда. Я не знаю, что ждет нас в будущем, но сейчас, пока ты течешь в моей крови, мне нужно знать, что больше никого нет. — Я погладил ее пылающую задницу, просунул большой палец под ткань стрингов и плотно прижал белье к ее набухшему клитеру.

Ее дыхание сбилось от давления. — Нет никого... никого другого. Пожалуйста, я должна кончить.

Триумфальные барабаны звучали в моей голове, посылая всплеск эндорфинов в каждую клеточку моего тела. Из головки моего члена сочилась сперма, а в ушах стучала моя собственная потребность кончить.

Я стянул ее стринги, желая получше рассмотреть ее складочки. В следующий раз. Теперь, когда мы переступили этот порог, возможностей будет предостаточно.

Я ударил рукой еще два раза, по одной по каждой половинке. Мария потеряла всякую сдержанность, раздвинула бедра и громко застонала. Я не отпустил ее, не потому что думал, что она будет сопротивляться, а потому что мы оба этого хотели. Нуждались в этом.

— Сейчас я собираюсь прикоснуться к тебе. Как только мои пальцы окажутся внутри тебя, бежать больше некуда. Поняла?

Она судорожно кивнула, и это было все разрешение, в котором я нуждался.

Мои пальцы скользили по ее складочкам, легко погружаясь во влагу, капающую из ее теплой киски. — Блядь, Мария. Когда мой член будет в тебе, я никогда не захочу уходить. — Все еще склонившись над ее спиной, я ввел большой палец в ее киску, в то время как мои пальцы блуждали по обе стороны ее клитора, потирая и сжимая нежный узелок. Не в силах сдержаться, я качал эрекцию на ее бедре, мой живот скручивало от нестерпимого желания.

Я ускорял ритм своих пальцев на долгие секунды, просто чтобы отвести их, позволяя прохладному воздуху достичь ее киски, а нервам снова жаждать моих прикосновений. Иногда я просовывал в нее два пальца, растягивая ее узенькую дырочку и доводя свой член до мазохизма. Когда она извивалась и постанывала от нарастающего оргазма, я отводил руку назад и давал еще один шлепок по ее ярко-розовой заднице. Я позволил ощущениям нарастать, как дирижер, обеспечивая идеальное время для кульминации.

— Пожалуйста, Де Лука. Мне нужно это, пожалуйста. — Ее взволнованная мольба была на волосок от всхлипа, и это было то, чего я так долго ждал.

Я обрушил весь поток внимания на ее клитор. Кружил. Потирал. Сжимал.

Через несколько секунд ее бедра начали дрожать и раскачиваться, мышцы напряглись и сжались, когда ее настигла разрядка. Она издала придушенный крик, заставив мои ноги задрожать от непреодолимого вожделения. Медленно, я выжал из нее последние волны удовольствия еще дюжиной нежных кругов вокруг ее набухшего узелочка.

Когда я наконец отпустил ее руки, они остались там, где я их держал. Моя могучая воительница Валькирия была полностью истощена. Она отдала мне все, что у нее было, и я с жадностью поглощал ее.

Я поднял ее на ноги и, прежде чем ее ноги успели подкоситься, подхватил ее на руки. Она не сопротивлялась. На самом деле, она обхватила меня руками и уткнулась лбом в мою шею. Моя грудь болела от желания наброситься на нее в стиле Тарзана — героя-завоевателя, вернувшегося домой со своей могучей добычей.

Я нашел дорогу в ее спальню. Она была выдержана в глубоких серых тонах с насыщенными фиолетовыми акцентами. Фиолетовый цвет был несколько неожиданным - более женственным, чем я мог предположить.

Рукой, которая держала ее ноги, я откинул одеяло на ее кровати, с облегчением отметив, что она не покрыта горой подушек. Я уложил ее и подтянул одеяло к ее груди. Она все еще была в платье и не смыла макияж, но это уже не волновало ее.

— Ты уходишь. — Ее слова, произнесенные шепотом, были утверждением, а не вопросом. В ее тоне не было ни обвинения, ни просьбы остаться.

Я наклонился и поцеловал ее в лоб. — Тебе нужно немного отдохнуть. — Я не предложил ей ничего больше, потому что не знал, что сказать. То, что происходило между нами, было неизведанной территорией для нас обоих. Я нуждался в возможности отдышаться, так же как и она. Я не был готов к каким-либо признаниям или заверениям, когда сам не был уверен. Лучшее, что я мог сделать, это укрыть ее и дать нам обоим время прийти в себя.

Эта точка перехода наступила и прошла. Теперь мы находились в фазе после. К чему это приведет, покажет только время.

9

МАРИЯ

Ничто не сравнится с огнями Вегаса. Неоновое сияние — это поле диких цветов на стероидах, каждый всплеск цвета притягивает взгляд, заставляя не отводить глаз. Яркие оттенки Энди Уорхола в сочетании с постимпрессионистскими точками и вихрями Звездной ночи Ван Гога создают живое полотно, которое невозможно игнорировать.