Мы встретились с Сикарио в небольшом доме, расположенном в безобидном старом районе, где дома не были построены впритык друг к другу, как в современных пригородах. Он был моложе, чем я ожидала. Даже красив, если тебе нравятся грубые, безжалостные качества в твоих мужчинах. Он пробыл здесь достаточно долго, чтобы указать нам направление к задней спальне и без единого звука выскользнул через боковую дверь.

— Хочу ли я знать, как ты оплатил его услуги? — спросила я Маттео.

Его коварная ухмылка послала чувственную дрожь по моему позвоночнику. — Я бы не сказал тебе, даже если бы ты умоляла.

Я покачала головой, сделав пометку вернуться к этой теме позже.

Мы подошли к поцарапанной двери из пологого дерева и достали пистолеты. Я позволила Маттео взять инициативу на себя, не желая спорить, когда на карту поставлено так много. Он толкнул дверь, и, как и обещал, Сикарио привязал Сэла к стулу и заткнул рот кляпом посреди пустой комнаты.

Он выглядел как дерьмо. Сэл был одним из тех смазливых мужчин, которые могли заполучить женщин вдвое моложе себя благодаря своей внешности, деньгам и общительному характеру. Черт, его нынешняя жена была не старше меня. С толстым слоем волос на лице, непокорной копной кудрей на голове и промокшей от пота крысиной одеждой, которую, скорее всего, купили в местной Goodwill, Сэл был почти неузнаваем.

Я шагнула к нему и посмотрела на человека, который разрушил мою семью. Праведная ненависть пронзила мою кожу. Желание разорвать его тело, как он разорвал мою жизнь, было так велико, что мои пальцы подрагивали от желания. Покалечить. Наказать. Отомстить.

Но я не хотела, чтобы мой нрав диктовал мне мои действия — не тогда, когда результат был столь важен. Я хотела разобраться с обидами, с которыми столкнулась моя семья, с ясной головой, чтобы чувствовать удовлетворение от того, как я справилась с ситуацией, еще долго после того, как Сэла не станет.

Я успокаивала свой нрав, успокаивала зверя, пока он не убрал свои когти, взмахнув хвостом в знак раздражения. Я зажала уголок тряпки, засунутой в рот Сэла, и зарычала от отвращения, что приходится прикасаться к грязной ткани. Прежде чем освободить тряпку, я сделала паузу.

Вокруг предательства Сэла было так много вопросов — и его подстава много лет назад, из-за которой погиб мой брат, и его недавняя попытка занять место босса моего отца. Я была уверена, что все сводилось к жадности и жажде власти. Но разве это что-то изменит, если я услышу его слова?

Сэл Амато был ядовит — в мыслях, словах и делах. Зачем давать волю хоть капельке этого яда?

— Знаешь что? Нет причин, чтобы это раскрылось. — Я засунула тряпку поглубже в его горло. — Мне плевать, что ты хочешь сказать. Теперь моя очередь говорить.

Он начал стонать, и я ударила его кулаком в лицо. Безэмоционально. Целенаправленно.

— Возможно, тебе будет интересно узнать, что Стефано Мариано мертв, — предложила я ровным, спокойным тоном. — Ты расположился в очень темном, очень одиноком уголке, Сэл Амато. Там нет ни единой души, готовой прийти тебе на помощь. Ты украл, солгал, обманул и предал всех, кого когда-либо знал. А теперь ты сам вырыл себе могилу. — Я подошла к вещмешку, который поставила на пол, когда вошла в комнату. Маттео стоял рядом с ним, но не делал никаких движений, чтобы прервать меня. Это было мое шоу собака и пони, и он не собирался отнимать его у меня.

Я достала черный металлический футляр и с помощью кода открыла крышку. — Я думала о том, чтобы затянуть с этим, — продолжала я, доставая пистолет из кейса, затем медленно начала прикручивать глушитель к стволу. — Но после того, как я размышляла об этом весь полет сюда, я решила, что ты не стоишь этого. Ты не стоишь ни моего времени, ни моего гнева. — Я встала, снимая пистолет с предохранителя. — Ты не больше, чем бешеная собака, и пришло время избавить нас от страданий.

Я подняла пистолет, мой взгляд был ледяным и отстраненным. Затем я нажала на курок, наблюдая, как его правая коленная чашечка взорвалась от выстрела. Сэл зарычал в грязную тряпку, корчась и пыхтя из-за перекрытых дыхательных путей.

— Ладно, возможно, я солгала. Я собираюсь немного потянуть время. — Мои губы искривились в мстительной ухмылке. — Это было за мою сестру, Алессию, которую ты похитил и позволил пытать. — Я снова прицелилась, на этот раз попав одним выстрелом в его левое колено. — Это за Софию, которую ты оставил умирать в гребаном мясном холодильнике. — Еще один выстрел, на этот раз в правое плечо. — За моего отца, которого ты предавал при каждом удобном случае. — Еще один выстрел, еще одно плечо. — За меня. Ты прекрасно знаешь, что ты со мной сделал.

Голова Сэла болталась из стороны в сторону, его разум плавал в море боли, а тело кровоточило.

Я сделала шаг вперед, пока мы не оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, затем ударила его по лицу, чтобы вернуть его внимание ко мне, и тихо сказала. — А это за Марко. Пусть твоя душа сгниет в аду. — Я отступила назад и подняла пистолет, выпустив последнюю пулю ему между глаз. Его голова отрикошетила назад, а затем упала набок, когда его тело отказалось от борьбы за жизнь.

Я уставилась на разбитый труп человека, которого называла дядей, и тепло наполнило мою грудь.