— Ты плохо? — услышал я голос, который даже не сразу понял, кому принадлежит.

Перед моим лицом появилась серебристая струйка.

— Ранен, — выдохнул я, сглатывая.

Но оказалось, что расслабляться было очень рано. Внутри монстра, видимо, было очень много газа, или чего-то ещё подобного. Но через десять-двенадцать секунд наполнения его пламенем он действительно взорвался. Да ещё как! Ошмётки плоти разлетелись во все стороны, как и струи крови, и много чего ещё. Несколько попало и в меня, оставляя синяки и сильнейшие гематомы, которые проявятся позже.

Йонира вообще сбило с ног. Курфа откинуло на противоположную стену.

— Сфер нет, — сообщил я демону, понимая, что сознание мутнеет.

Но в этот момент, прямо на меня выкатились две сферы. Я употребил одну за другой. После чего снова сосредоточился на Робе.

— Умеешь лечить себя? — нет, звуки, которые он издавал, мало были похожи на эти слова, но он сопровождал их образами и эмоциями, часть из которых добывал в моей собственной голове, но надо было признать, что он стремительно учился. — Это хорошо. Но я мог бы лечить тебя.

— Лечиться — я могу, — сказал я, поднимаясь и спеша к Курфу. — А вот защищаюсь пока не очень.

Мне пока не очень хотелось вести этот диалог, так как важнейшим было спасти пета Асакуры. Он был жив. И даже моргал мелкими глазками. Ему было невероятно больно, но он держался.

Я подхватил Курфа на руки, затем поднял его оторванное крыло, которое по сути, являлось частью тела. Не представляю даже, как это больно. Части от монстра я трогать не стал. Посмотрев из-под очков, я понял, что их не видно. Он остался невидимым даже после смерти. А та часть, которую я пропорол, сгорела полностью.

Ну и отлично, меньше вопросов будет у демоноборцев, если они, конечно, обратят на него внимание.

— Надо быстрее выбираться, — крикнул я Йониру.

Тот как раз закончил впитывать вторую сферу, поэтому кивнул и втянулся в артефакт. Рик и так был рядом со мной, но стал невидимым, чтобы не привлекать внимание. Я быстро собрал сферы, обратив внимание на то, что среди них была парочка очень-очень редких.

Со всякими когтями и прочим лутом заморачиваться не стал, так как жизнь пета Асакуры в прямом смысле висела на волоске.

— А его? — спросил я у Роба. — Его можно вылечить?

— Боюсь это невозможно, — просигнализировал он мне. — Сожалею.

Плевать. Сейчас быстро добежим до выхода, как-нибудь преодолеем. В конце концов можно повторить фокус с Йониром. Хотя нет, демона тут выпускать совсем небезопасно. Можно придумать что-то с Риком. Это не важно, главное, доставить Курфа Асакуре как можно быстрее, чтобы она успела его подлечить. В конце концов, он всегда сражался геройски.

Мы преодолели путь до выхода очень быстро. Но мне казалось, что недостаточно. Мне всё время чудилось, что мы двигаемся не так скоро, как можем. И ещё, что мы проигрываем эту гонку со смертью. Нет, как я объясню Асакуре, что не уберёг её пета?

А вот и подъём перед выходом из данжа. До охраны осталось буквально метров сто пятьдесят-двести. Ещё странно, что нам никто не встретился по пути. Нет, монстры, конечно, были, но не слишком высокоуровневые, так что я их крошил походя.

Тут же я остановился. Надо срочно что-то придумать.

И в этот момент Курф застонал. Я повернулся к нему, а он вытянул свои отростки ко мне. Словно ребёнок ручки тянет, пронеслось у меня в голове.

— Что? Зачем? — не понял я, чего он от меня хочет, но вдруг меня осенило и даже в холодный пот прошибло. — Ты чего? Ты же и так слаб! Ты же убьёшь себя!

Но тот всё равно тянул ко мне свои отростки. Я взял ската с оторванной частью на руки, прижал к себе и стал невидимым. Внутри всё обрывалось, но я не мог ничего поделать. Сейчас крайне важно выбраться отсюда незаметно, иначе всё это могло быть зря.

Я подошёл к турникету незамеченным. А вот пройти через него со всем своим скарбом, который я тоже тащил с собой, чтобы не оставить и следа, оказалось проблематично. Тогда я присел, почувствовал в ногах силу и подпрыгнул так высоко, как только мог.

Не кузнечик, конечно, но тоже кое-что могу. Я перемахнул турникеты и на ускорении двинулся к Асакуре. Мои ресурсы сейчас не играли особой роли. Их можно было восстановить. А вот Курф…

Но я не успел. Когда я добежал до уступа, на котором был запаркован внедорожник воительницы, её пет был уже мёртв и постепенно остывал. Но я по-прежнему прижимал его к себе.

Асакура стояла так, чтобы её не было видно с дороги, тем более уже становилось совсем светло. Но сама она всё видела прекрасно. Первое, о чём я подумал, когда увидел девушку, что она плакала, но недолго. Правда, это выдавали лишь покрасневшие глаза, которые могли стать такими и из-за недосыпа.