Но подумаем лучше о реальных врагах, а не группе поддержки. Минимум трое, точный набор способностей и боевой потенциал неизвестен. Но где наша не пропадала? Наклоняюсь вперёд и бросаюсь в атаку. Энергоклинок сталкивается с крагсовым лезвием и оставляет на нём глубокую зазубрину, прямо как на мече мархара. Имей я возможность сосредоточиться на одном враге, уделал бы его в считанные секунды. Но он не один, и качество компенсирует количеством. Прямо как двое театов-невидимок в бункере.

Выкрики из толпы по-прежнему мешают полагаться на слух, и приходиться крутиться волчком, отбивая атаки с трёх направлений двумя клинками. Враги определённо сильнее и быстрее людей, но в разумных пределах.

Пару раз удаётся зацепить гадов, но серый защитный покров гасит урон, а раны быстро зарастают. Нужно прямое попадание, причём не куда попало. Желательно сразу в мозг. Сам тоже не всегда успеваю заблокировать вражеские выпады. Скользящие удары гасит доспех, но когда один из носителей умудрился вонзить мне клинок в спину, то смог проколоть броню. И непременно повредил бы внутренние органы, не подайся я вперёд.

А получать ранения мне нельзя. Ведь для заживления ран требуется концентрация, невозможная в бою один против троих. А я один. Ведь как и прежде, при наших скоростях простым людям в бой не вмешаться. По крайней мере если я им не поспособствую, а я именно это и собираюсь сделать.

Кружась с троицей в смертоносном танце, наконец подгадываю момент, когда очередной носитель оказывается между мной и двумя союзными элитарами. Сейчас! Кидаюсь вперёд и провожу широкую горизонтальную атаку, от которой выгоднее всего не уйти в сторону, а отскочить назад. Что этот дурак и делает. Теперь вся надежда на союзников. Пиу! Снаряд сактер-райфла влетает ему точно в затылок. Не убивает, но оглушает и толкает вперёд. Прямо на заботливо подставленное мной остриё тнир-блейда.

Насаживаю голову на клинок, напрягаю руку и рывком перетаскиваю носителя за спину, меняясь с ним местами. Как раз вовремя: ведь остальные двое уже нацелились на мой незащищённый тыл. Итак, один есть. Если, конечно, он не припрятал где-нибудь запасной мозг. Осталось двое, теперь дело пойдёт легче.

Осыпаю атаками одного и параллельно стараюсь определить местоположение второго. На слух полагаться нельзя, глаз на затылке пока не вырастил. Зато вижу врага перед собой и с учётом того, что они работают в команде, по его действиям и непроизвольным жестам могу прикинуть, чем занят второй.

Вот, к примеру, он идёт в агрессивную атаку. Пытается меня отвлечь. Верный признак, что меня ждёт атака в спину. Они уже поняли, что рубящие удары против доспеха мархаров неэффективны, а значит, это снова будет колющий выпад. Предсказуемость — залог поражения.

Подаюсь в сторону, разворачиваюсь, перехватываю выстрелившее в меня запястье второго и проталкиваю вперёд. Носитель влетает в союзника и пронзает ему живот. А пока осознаёт свою ошибку, дарит мне непозволительную роскошь в виде целой секунды. Вторую голову пронзает вонзённый в затылок тнир-блейд.

Последний враг залечивает полученную рану, но выглядит при этом крайне недовольным. Думали, божественный дар позволит одолеть того, с кем не справились жрецы и паладины? Больше не думайте, у вас это плохо получается.

— Керос, возьми его живым! — донёсся оклик Фолкена.

Опять вы, люди, за своё. Да и бесполезно это — пытаться пленить и развязать язык обладателю плоти нахтаукта. По себе знаю. Но так и быть, попытаюсь. Хотя бы для вида.

— Богохульник! Он посмел поднять меч на избранников Наора! Не позволим же аргхплх!!!

Лезвие тнир-блейда вошло крикуну в рот и вышло из затылка, не дав ему завершить реплику и натравить на меня всю толпу. Я уже давно вычислил позиции провокаторов и, оставшись один на один с последним носителем, специально встал поближе к одному из них.

— Замочу любого, кто дёрнется! — прорычал я самым угрожающим тоном, на какой только был способен.

А затем бросился в атаку, радуясь возможности полностью сосредоточиться на единственном враге. Размен десятком ударов, и обломки чёрных клиньев отлетели в сторону. А покуда они состоят из материальных тканей, новые на пустом месте не вырастишь. Ещё одна серия выпадов, и превращённый в решето носитель заваливается на спину.

— Это… ещё… не конец… — пробормотал он на последнем издыхании, после чего распластался на брусчатке и перестал подавать признаки жизни.

Повисла тишина. Выстроившиеся кольцом жители Гиронтана молча смотрели на три бездыханных тела, несколько минут назад назвавшиеся носителями плоти Наора и пообещавшие «воришке» суровую кару. Даже провокаторы не издавали звуков, понимая, что толку от них уже не будет.

Первым нарушил молчание подбежавший Фолкен:

— Керос, ну просил же живым взять!

— Как ты себе это представляешь? — спокойно отозвался я. — Он мог залечить и куда более серьёзные раны, но просто не стал этого делать. Даже не оставь я на нём ни царапинки, при желании он бы просто остановил работу сердца или мозга. А умудрись мы невесть каким образом сохранить ему жизнь, как ты собираешься допрашивать того, кто способен отключать свои болевые рецепторы?