– - Где я?
– - спросила она.
– - Почему я рядом с тобой, любимый? Неужели ты тоже не выдержал разлуки, покончил с собой и мы теперь в загробном мире?

– - Глупости, любимая. Я жив-здоров, и скоро ты тоже будешь здорова. Жар спал с тебя, большая часть яда тоже вышла, но на всякий случай... тебе надо сделать клизму, сейчас я всё приготовлю.

– - Ой, но как же... неужели ты это сделаешь?!

– - Да я умею, не бойся, ничего тебе не пораню...

– - Но ведь это значит... значит, что ты... ты самое стыдное увидишь. Моя скромность...

– - Я уже видел там всё. И делал это, пока ты была без сознания. Ничего страшного. Мне скорее страшно от мысли, что тебя пытались отравить, но всё обошлось.

– - Я сама пыталась отравиться.

– - Сама, но... почему?

– - Ко мне в тюрьму пришла некая женщина, которая сказала, что она твоя мать. Она сказала мне, что поскольку я опозорена арестом, то ты не сможешь на мне жениться! И даже во вторые жёны взять не сможешь! И потому я должна...
– - Луна всхлипнула, -- должна принять мужественное решение и ради тебя, Асеро, ради того, чтобы ты мог стать Первым Инкой после смерти Горного Потока... Я приняла яд, который она принесла с собой...

– - Это были ягоды?
– - спросила Асеро.

– - Какая-то смесь... может, она и из ягод была, не знаю... Но мне почти сразу стало дурно... Что я наделала! Ой!

По жестами возлюбленной Асеро понял, что сейчас будет рвотный позыв, и тут же подставил медный тазик, заранее приготовленный на этот случай. После того, как Луна выблевала, Асеро предложил ей её воды прополоскать рот. Та покорно вздохнула. Но потом обеспокоенно спросила:

– - Значит, меня раздели, и ты видел уже мою наготу?

– - Ну а что я мог сделать? Твоё платье было испачкано, его пришлось снять с тебя и выстирать. Оно сейчас сушится. Мы с матерью тебя обмыли, и я уже один раз прочистил тебя. Я попрошу у матери что-то из её одежды, или можно будет послать к тебе домой... А та женщина, которая тебя отравила, не могла быть моей матерью.

– - Я поняла... Съев отраву, я думала, что сразу умру и всё. Но меня стало тошнить и рвать, потом у меня был жар, потом я ничего не помню, но я вполне могла... Скажи, неужели ты не проникся ко мне отвращением, когда увидел меня в таком виде?

– - Я прошёл войну, а на войне видел всякое. Знаешь, люди не смогли бы воевать, если бы... если бы не были уверены, что в случае тяжёлых ран их товарищи не отступятся от них с отвращением, а будут ухаживать за ними. Знаешь, я сам когда-то болел оспой и был покрыт такими отвратительными язвами, что вспомнить страшно. Но моя мать ухаживала за мной, хотя могла заразиться. А я знал, что от тебя мне никакой опасности нет, и что если тебя обмыть, то ты по-прежнему будешь прекрасна...

– - Значит, я лежала здесь нагая и совсем беззащитная. Я бы даже не узнала, сделал ты это со мной или нет... точнее, сразу бы не узнала, узнала бы потом... Скажи мне, я ещё девушка? Милый, я всё пойму... Я даже готова тебя простить, если ты не удержался... Мужчине трудно удержаться порой... Но только скажи мне честно, было что-то или нет?

– - Нет, не было, клянусь тебе! Я не мог позволить себе подобной низости -- воспользоваться твоей беспомощностью! Как бы я потом тебе в глаза смог смотреть? Я люблю тебя! И ты тут в совершенной безопасности.

– - А что со мной будет дальше?

– - Я освободил тебя из тюрьмы. Ты жива и будешь жить. Скандал мы замнём. Ты до самой свадьбы будешь здесь в безопасности. И давай ещё всё-таки всё прочистим, смерть отступила, но быстрее выздоровеешь.

– - А потом? Когда выздоровею?

– - Ну, потом тоже тут будешь жить... как моя жена, -- растерянно ответил Асеро, -- разве тебе здесь не нравится?

– - Понятно, что как жена... но ведь я всегда буду здесь, в одном месте... ты говоришь, что освободил меня из тюрьмы, но ведь дворец -- это лишь другая тюрьма, пусть и с садом! Я буду здесь сидеть взаперти?

– - Ну почему взаперти... Я буду отпускать тебя за город, в замок Инти!

– - И только? Но это так мало...

– - Чего же ты хочешь?

– - Хочу свободно гулять по улицам Куско.

– - Хорошо, будешь гулять.

– - С тобой под охраной?

– - А как ты хочешь?

– - Хочу свободно гулять одна! Ведь ты будешь всё время занят государственными делами...

– - Луна, послушай... Ты понимаешь, что тебя могли и могут убить? Ведь в замке ты тут же прекратила бегать в лес, когда поняла, что тебе грозит.

– - Но одно дело временно, а другое -- всю оставшуюся жизнь. А жизнь в золотой клетке довольно тягостна.

– - Луна, я понимаю тебя... я сам в ужасе от того, что я должен всю оставшуюся жизнь прожить под охраной... Но что делать-то? Долг есть долг. Хорошо ещё, что долг позволяет нам соединиться.

– - А если мне переодеваться и ходить по городу в платье служанки?