Да, сера, наверно, бич современной металлургии. Ой, да о чём я, она на всём протяжении девятнадцатого и двадцатого веков будет и бич, и дичь, но мы о марганце, если кто не понял. Сей металл является в некотором роде лекарством для стали и чугуна, с его присадкой они приобретают новые свойства. При добавке марганца к сталям повышается их устойчивость к износу и механическим напряжениям, а в сплавах цветных металлов марганец способствует увеличению их прочности и устойчивости к коррозии.

В озёрных рудах Финляндии, которые добывает путиловское акционерное общество, а также в шведских рудах марганца хватает, и можно не заботиться о его добавках, но на закупку шведских руд государство нам выдало определённый лимит, а добыча озёрных руд идёт тяжело, и нарастить её быстро не получится. И что делать, когда доменное производство начнёт испытывать дефицит руды? Останавливать домну? Хм… очень, знаете, не хотелось бы.

С одной стороны, выход есть: следует закупать болотные руды Финляндии, их много. НО… они плохого качества: засорены и серой, и фосфором, а марганца в них мало. Тут добавки чистого марганца помогли бы, да и в производстве цветных металлов он нужен, а значит, необходимо его найти и добыть. Естественно, я знаю, где в Российской империи марганец имеется; надо лишь решить, какое месторождение разрабатывать.

Перспективны в разработке на данный момент всего два: Никопольское, на Днепре, в Елизаветинской губернии, и Чиатурское, в Грузии. О Никопольском пока никто не знает, а Чиатурское уже используют, о нём даже в немецких журналах написано. Правда, марганец сейчас там добывают для изготовления краски, но, думаю, в скором времени и металлурги Европы им заинтересуются. А потому я решил, что нам желательно их опередить и застолбить за собой хотя бы самые богатые рудные залежи. С этой целью и отправляется экспедиция в Грузию. Ну а Никопольским месторождением займёмся, когда криворожский металл добывать станем.

— Тимофей Егорович, я тебя посылаю как самую представительную персону из сибиряков, вот и держи марку на переговорах. — Мой приказчик из красноярцев качнул головой. — Договариваться тебе придётся, скорее всего, с местными князьями, а они любят говорить с людьми, равными себе, или с людьми высокого положения. Ты у нас представитель солидных фирм и множества заводов, у тебя одной охраны пять человек, поэтому никакого подобострастия. Обращаться к тебе должны только по имени-отчеству. Кстати, тебя, Фёдор Иванович, как начальника охраны, это тоже касается. Даже брат на людях по имени-отчеству звать обязан и никак иначе. Ты же охранников зови так, как считаешь нужным.

— Александр Владимирович, мы всё поняли. — Похоже, Фёдор уже устал от моих постоянных пояснений.

— Ну, по закупкам, полагаю, вы тоже всё уяснили?

— Не извольте беспокоиться, — включился в разговор Тимофей, — о закупках земель или шахт я сразу буду телеграфировать, а для закупки руды по приезде в Поти немедля снимем склад и купим бочки.

— Хорошо, — закончил я с наставлениями, — надеюсь, серьёзных проблем у вас не возникнет.

Да-а, Грузия — это вам не Сибирь с её просторами и не Финляндия с безлюдными территориями, там почти все земли в собственности, и их придётся именно выкупать, а не заявку на отвод под рудник в госконтору посылать, как мне до этого приходилось делать.

А ещё сейчас в Грузии очень неспокойно: много разных банд промышляет, да и местные князья зачастую от бандитов слабо отличаются. Для нищих опасности они не представляют, а если ты с большими деньгами приехал, то тебе стоит опасаться всего. Ведь и пять человек охраны, случись что, не помогут. Они просто исчезнут вместе с тобой, и никто не узнает куда. Но всё же я рассчитываю на ребят, на их умения и благоразумие. Фёдор там бывал и порядки знает, а Тимофей, несмотря на свой благообразный вид сорокалетнего мужика, калач тёртый и пройдоха ещё тот.

В четверг Никола затащил меня к конногвардейцам на «товарищеский обед». Молодые конногвардейцы давно меня на такие обеды приглашают, их начальство не против моего присутствия, но я, помня первую с ними пирушку, старался избежать очередных попоек. «Товарищеские обеды» обычно проводятся в полках раз в месяц, а в более богатых — еженедельно. Лейб-гвардии Конный полк богат, поэтому их посиделки приобрели собственное название — «Четверговые обеды».

Отсутствовать на этих полковых встречах офицеры могут только по болезни или с разрешения старшего полковника (не путайте его с командиром полка). Старший полковник Конного полка является законодателем и блюстителем внутренней полковой жизни, и его авторитет незыблем (впрочем, как и в остальных современных полках). Старшие полковники, как мне объяснили, — это необходимая прослойка между офицерским составом полка и его командиром, который часто назначается из офицеров другого полка, порой «конкурирующего».

Например, при постоянном соперничестве кавалергардов и конной гвардии случалось так, что Кавалергардским полком командовал конногвардеец, а Конным — кавалергард. В этой ситуации старший полковник занимается регламентацией всей внутренней жизни полка и разрешением возможных конфликтов.

А вот вводить молодёжь в полковую жизнь вменяется в обязанность старшему подпоручику, который должен наблюдать за поведением свежепроизведённых офицеров как в полку, так и вне его, а также предостерегать их и наставлять на путь истинный. На общих обедах и завтраках он всегда садится на левом, «молодёжном» фланге стола и зорко наблюдает за тем, чтобы его подопечные соблюдали приличия и не переходили границы дозволенного.

Постепенно я всё больше и больше узнавал о жизни современной гвардии и, в частности, о жизни гвардейских офицеров. Да, понравились мне эти бравые ребята в красивых мундирах. Я, конечно, не идеализирую господ офицеров, но начинаю понимать их психологию. Сейчас (во всяком случае, офицерская молодёжь) почти поголовно обалдуи, повесы и бабники, но, что ценно, случись война, в бой за родину они пойдут не раздумывая. Предыдущие войны это наглядно показали: в самоубийственных атаках, спасая других на поле боя, гибло иногда чуть ли не всё гвардейское подразделение.