Я молча достал его из кармана и бросил ей. Искры скопились вокруг девайса, полицейские начали бойко обмениваться данными. Я слушал их вполуха.

Все внимание занимало кое-что другое.

Мой Волот лежал в руинах. Видеть избушку в настолько плачевном состоянии оказалось тяжело. Особенно сейчас, когда бой уже закончился. Я победил, но дорогой ценой… Причем довольно скоро мне предоставят смету, где будет указано, настолько именно она дорогая.

Мы добрались до люка. Я заранее предупредил Шондру о нашем возвращении, так что сейчас просто постучал в бронированную крышку стальным кулаком.

Не сразу, но послышался лязг, и нам открыли.

Я спрыгнул внутрь и помог спуститься Лексе.

— Кити-кити, ура! — сразу же бросилась обниматься кошка. — Мы же победили? Я так и знала, что мы победим! Но ужин приготовить не успели, потому что лечили Монику! Представляешь, нам пришлось сходить в медотсек! А там все горшки побиты и земля рассыпалась!

— Какая еще земля в медотсеке? Какие горшки? — опешил я, а затем перевел взгляд на связанную пленницу.

Красная рептилия тихо сидела в уголочке и сверлила меня ненавидящим взглядом. На голове у нее красовалась корона из металлизированного скотча, а красную чешую покрывали фиолетовые пятнышки.

— У нее аллергия, — пояснила Шони. Она приблизилась и мягко улыбнулась, но обниматься не полезла.

— На что? — оглушенно спросил я.

— На меня, кити-кити! — радостно воскликнула Сэша, будто приписала себе новое достижение.

— Пристрелите меня, очень прошу, — буркнула Моника.

Тут мой коммуникатор запиликал, и я сразу же вышел из отсека в соседний. Принял вызов.

Появилось щекастое лицо Бегемота.

— Волк! — воскликнул он. — Ты с ума сошел?! Какого дьявола ты устраиваешь погромы на стоянках?! Ты представляешь, как мне будет непросто сгладить эту ситуацию?

— Ты уже в курсе событий с Волотами? — спросил я, не желая оправдываться.

Полковник помрачнел еще сильнее.

— Да, дрянь вышла полная. И я знаю, что ты спас ребят и разобрался с контрабандистами. Но это не освобождает тебя от ответственности! У тебя есть все шансы познакомиться с ходдимирскими тюрьмами.

— Безопасными, надежными, комфортными. Да, да, я знаю. Что со вторым Челноком? Его взяли?

Старый друг будто постарел. Провел толстой пятерней по волосам. Все стало ясно, мои челюсти сжались до боли.

— Нет, — все же ответил он. — Эта сволочь сбила всех моих ребят. Некоторые выжили, но далеко не все. Что дальше будет, не могу знать. Вероятно, меня попрут с должности — и это как минимум. Лоханулся, поспешил, не обдумал ситуацию.

Я облизал пересохшие губы.

Мы еще некоторое время обсуждали вопрос. Я сообщил про троицу задержанных бандитов, разумеется, Бегемот о них уже знал. И конечно, их допрос может помочь. Но в голове у меня билась ровно одна мысль:

До падения Ходдимира четыре дня.

Возможно, я ошибаюсь. Может, мы нанесли бандитам достаточный урон, и одной-единственной партии боевых машин не хватит для осуществления их планов. Но все же… Нет, не верю. Наверняка эти сволочи не сдадутся. Я бы точно не сдался.

Потом меня осенило, я вспомнил, что капитан Челнока по неосмотрительности назвал кликуху своего нанимателя. Прервав Бегемота, быстро спросил:

— Тебе имя Ледоруб о чем-нибудь говорит?

— Хм, есть у нас в городе такой бандитский авторитет. Но его настоящее имя неизвестно. Его подозреваешь?

— Не просто подозреваю.

— Я выясню все возможное.

— А чего ты так долго был недоступен? — припомнил я.

Бегемот замялся, даже смутился.

— Неужто с бабой мутил? — вскинул я бровь.

— Вот бестактный ты тип! Нет, какие бабы, когда такая операция в разгаре? Меня вызвали по видеоконференции.

— И это была настолько важная конференция, что ты забил на охренительно важную операцию?

— Ну, что операция серьезная, было понятно. Вот только никто не знал, насколько она серьезная, — отперся друг.

— Оправдываешься, как девица, — плюнул я со злостью.

Бегемот замолчал и тяжело вздохнул, потом его губы разлепились и он сказал:

— Меня вызвал президент.

Вот это мне не понравилось. Мои брови сами съехались к переносице.

— Рассказывай, — приказным тоном велел я, хотя Бегемот всегда был старше меня по званию.

— Ну, если по сути, то дело в твоей Розочке.

* * *

Массивные двери красного дерева разъехались, открывая вид на роскошный люкс.