Это было глубже разума, что-то, зашитое в мозг ремонтника задолго до того, как они стали разумными. Когда невролог бьет по коленке, никаких осознанных действий не происходит. Более того, рефлекторное движение ногой случается раньше, чем вы успели бы повторить тоже самое, отдав приказ телу, мышцам.

Если вы приготовитесь, будете сознательно себя останавливать, то, возможно, сумеете удержать ногу, чтобы она не дернулась, или хотя бы ослабить это движение. Ананси тоже мог. Но мне постоянно приходилось ему напоминать, что наша задача сейчас важнее, чем очередная заплата на какой-нибудь трубе, которая все равно пустовала.

Мы все равно приближались, догоняли, сокращали расстояние до шагающего. Сначала мне казалось, что он двигался хаотично, просто в поиске. Еды, воды, жилья, людей или хотя бы кого-то, кто их напоминал.

Почему-то я не сомневался, что он тоже человек. Как минимум — гуманоид. Большинство миров, в которых я побывал, принадлежали людям. Это как-то связано, но оставалась проблема с причиной и следствием. Я не знал, в каком порядке их выстроить.

И я не слышал о других, способных двигаться по вселенной моими путями, что не принадлежали бы к людям.

Что, в здравом размышлении, не означало ровным счетом ничего. Та же самая проблема причины и следствия.

Возможно, он и двигался хаотично, но в какой-то момент Ананси вывел на экран нашу позицию, а затем — находящееся рядом поселение. Маленький домик. Привыкал со мной общаться. Не думаю, что он когда-то вообще видел деревенскую избушку, здесь такие не в ходу, но единожды увидев, как я ее нарисовал, теперь обозначал все поселения таким домиком, когда нужно было показать их крупно, неподалеку.

Мы приближались к еще одной колонии. Думаю, если повезет, там мы и найдем моего соплеменника. Заодно и посетим еще одну колонию, обеспечим ее защитой.

Я ускорил шаг.

Мы вышли к колонии в очередном ангаре не в самом удобном месте, высоковато. Придется спускаться, чтобы попасть в само поселение. Гуманоиды, не вполне люди, даже издали я видел, что их движения были не вполне как у человека. И мускулатура, а под ней, наверное, и скелет, выглядели иначе. Но гуманоиды, — две руки, две ноги, никакого хвоста и одна голова.

Но все это я отмечал механически, совсем краем. Просто фиксировал, откладывал в сторону, подальше, поглубже в сознание.

Мы вышли, как оказалось, очень удачно.

Все поселение было забито призраками.

Неизбежность может принимать очень разные формы. И чаще всего — неизбежность воспринимается достаточно спокойно, хоть и не всеми. Когда летишь в машине в реку, выбив ограждение моста, заснув за рулем, или попав в аварию — неважно, то тебя накрывает не ужас, не ожидание скорой гибели, не размышления о скоротечности существования, а это холодное чувство неизбежности. Когда что бы ты ни сделал, машина все равно летит ровно по заданной траектории, ни вправо, ни влево. Машина ударится в воду, с такой силой, что скорее всего, уже этого хватит, чтобы ты больше не очнулся.

Чувство неизбежности — это не чувство страха.

Это чувство холода.

Я швырнул несколько гранат даже раньше, чем меня накрыло. Наверное, можно было подумать, покрутить в голове варианты, попробовать спрятаться.

Но неизбежность уже стояла на пороге, и кристальный холод выключенных чувств заставлял действовать, даже несмотря на то, что все было предрешено заранее.

Ананси, я думаю, подчинялся тому же потоку ограничений, что и я. Пока гранаты еще летели вниз, пауки уже рванулись в разные стороны, расползаясь по стенам вправо и влево, вверх и вниз, растягиваясь по оболочке ангара максимально широко, насколько возможно.

Первые гранаты еще не ударились о поверхность, а я уже срывал и швырял вниз следующие.

К сожалению, большинство из гранат взрывались уже ударившись о пол. А многие из конструктов парили слишком высоко.

Внизу, в поселении, начался электромагнитный ад, вспышки заставили падать в конвульсиях даже гуманоидов. Призраки сгорали, исчезали из бытия этого мира один за другим. И надеюсь — хоть они-то никуда больше не возвращались.

На фоне всего происходящего внизу выделилась одна фигура, тоже гуманоида. Только на этот раз это был человек. Наверное, единственный, кто оставался спокойным в этом хаосе. Несколько призраков до сих пор крутились неподалеку. Он поднял голову, посмотрел прямо на меня, поднял руку и показал пальцем в мою сторону.

Он не выглядел узником.

Похоже, спасать нам здесь нужно только себя.

Призраки рванулись вверх, к нам на перехват.

Под защитой коридора проще, но видимость сразу сузилась. Как только я отступил назад, о происходящем в ангаре сразу пришлось догадываться.

Тук-тук.

— Расходись дальше, — это было для Ананси, лишь один паук которого оставался рядом. Либо ему нужно было вести бой за меня, либо — не подставляться. Разбегайся.