Когда же открыл глаза, то первым делом наткнулся на участливый взгляд Агнешки, которая поправляла мокрую повязку на моей голове.

— Вы очень сильно кричали, пан… Эдгарт? — произнесла она.

— Да, можешь называть меня так, — произнес я. — Прошу прощения, что пришлось обмануть тебя…

— Этот обман был вовсе не нужен, — покачала она головой.

— Может и не нужен, но я перестраховался на всякий случай. Где остальные? Где Чопля, дети? Гражина?

— Они в соседней комнате, — улыбнулась Агнешка. — Ждут, пока вы очнетесь…

В это время дверь распахнулась и в комнату влетела Чопля.

— Во как! Уже очухался? Чего разлегся тогда? Нас ждут великие свершения! Нас ждёт прибавка и повышение! Ну вставай же, Эдгарт! Вставай, а не то пролежни образуются!

Она походила на маленькую феечку в данный момент. На ту самую, которую можно встретить в лесу. И феечка радовалась каждому лучику солнца, пробивающемуся сквозь листву, каждой капле росы на травинке, словно драгоценному камню. Её смех звучал, как колокольчики, и каждый звонкий смех вызывал вихрь цветных лепестков, которые танцевали в воздухе вокруг неё. Она мелькала здесь и там, быстрая и невесомая, оставляя за собой след из искрящегося сияния…

— Эй, хорош дрыхнуть! — неожиданно резко крикнула Чопля, вырывая меня из накатившего забытия. — И так уже сутки проспал, сколько ещё можно?

Я и сам не заметил, как на доли секунды отрубился. Похоже, что откат от эликсиров дает всё-таки о себе знать.

— Ведьмаку надо отдохнуть, а его телу восстановиться, — раздался голос Гражины.

Я увидел ветряницу в дверях комнаты. Она внесла небольшой поднос, на котором белела фарфоровая тарелка. Над тарелкой курился парок, а по распространившемуся по комнате запаху я узнал куриный бульон. Что же, весьма неплохое блюдо для уставшего меня — и жевать не нужно, и сытость доставляет.

— Нечего ему валяться, нам ещё домой надо! — возразила Чопля. — Вот и Кузьма весь изнылся, просится домой.

— Какой Кузьма? — повернулась удивленно Агнешка.

— Да не обращай внимания, — отмахнулся я. — Это ещё один наш помощник, только не все его могут увидеть.

— Призрак? А он сейчас здесь? — ахнула Агнешка.

— Так он позади тебя — под подол заглядывает, — хохотнула Чопля.

Агнешка тут же взвизгнула и подоткнула подол руками, как будто призрак и в самом деле старался заглянуть в самое сокровенное. После этого она мелкими шажками бросилась прочь из комнаты.

— Ну зачем ты так? — спросил я устало.

— А чего она? Нельзя же быть такой доверчивой, — хихикнула Чопля. — Надо же чувством юмора обладать. Хотя бы зачатками!

— Да уж, Чопля та ещё шалунья, — усмехнулась Гражина и поставила поднос на прикроватную тумбочку.

В тарелке и вправду оказался бульон с большими шайбами жира, а также мелкопорубенной зеленью.

— Я трав лечебных накрошила, — сказала Гражина, поймав мой взгляд. — Не тревожься — не отравлю. Если бы хотела, то сделала бы это раньше.

Я только усмехнулся в ответ — не так-то просто отравить ведьмака. Если он того не захочет, конечно. Или не упьется до состояния стрыги…

— Как ты себя чувствуешь? Вы же с Миколой были друзьями?

— Слугами мы были, — вздохнула ветряница. — Обычными слугами… Думали, что мы нужны Радибору, что он нуждается в нас, а по факту… Ну да, буду скучать по этому зеленому засранцу, но в целом. иного исхода я и не предполагала. Мы были всего лишь расходным материалом для этого… существа. По плану я и не должна была сюда прибывать, должна была доехать до Кощея и передать ему девочку, но Радибор сказал изменить план. Он и гарду выкрал у Кощея, лишь бы привлечь тебя. Похоже, что ваши старые счёты вынесли ему весь промертвевший мозг. Так что мне теперь в Россию никак нельзя возвращаться… Да и не к кому туда ехать. Думаю осесть здесь, помогу восстановить церковь, вылечу отца-настоятеля, начну прислуживать и замаливать грехи…

Она вздохнула, а потом придвинула мне тарелку:

— Ты ешь-ешь, я ещё могу сварить, если что. Пан Гашек рад стараться угодить. Знаешь, что с его кумом Радибор сделал?

— Могу догадываться, — кивнул я. — Возле пещеры видел высохшие лужицы крови. Запах её ни с чем не спутаешь. Ммм, действительно вкусно. Прямо ощущаю, как мои раны заживают, а мои нервы становятся тверже стальных струн.

— Эй, ты так смотришь на Гражину, что мне кажется, будто другое место напрягается тверже стали, — не удержалась Чопля.

— А вот кому-то надо бы язычок-то пообрезать, — буркнул я в ответ.

— Чо пля? Я тут стараюсь, жизнью рискую, а он… Я же для него всё, а он мне язычок обрезать? Ух, вот уйду к другому ведьмаку — тогда наплачешься! — пригрозила Чопля.

— Как бы другой ведьмак не наплакался! Ты ведь то ещё сокровище, какое только я смогу выдержать с моим ангельским характером.

— Пан Эдгарт, вы уже проснулись? — раздался голос пана Гашека.

Виноватое лицо хозяина дома просунулось в дверь. Он смотрел на меня тем самым извиняющимся взглядом, каким смотрит оставленный один дома пёс, который почему-то не взлюбил диванные подушки.