Потаскав с Цоем столы со сцены, перед его сольным выступлением в ДК, сбегав не раз за пивом за компанию с Витей из ДДТ, одним из лучших барабанщиков страны, поржав в очереди за тем же пивом с Майком, я не мог их воспринимать как идолов. А там еще и Захарова, с этими сибирскими самородками… В общем, пометил в голове съездить на Горбушку в выходные, изучить вопрос.

Я до конца жизни, так и не понял — откуда берутся тонны бумаг, в результате работы самого занюханного предприятия о полтора землекопа? Это о том, что я был вызван из авто, что бы притащить полную и тяжелую коробку каких-то документов, что Лариске вручили в банке…

В конторе, к нашему приезду, уже приступили. Мы, с Серегой, решили не мелочиться, и ухнули обе наших зарплаты, а Буслов, есть подозрение, еще и добавил своих. Стол конференц-зала ломился от бутылок «Амаретто» и разноцветных ликеров для дам, и традиционной водки. Кроме вечного костромского цыпленка, было дофига закусок, и какого то импортного говнища, в разноцветных ярких упаковках, что указывало на богатство проставы.

— Похоже, ты решил уйти в водители, Саня? — протянул мне штрафную Серега.

— А чего такого? Честные мозолистые мужские руки, честно крутят честный мозолистый руль…ты просто мне завидуешь… Ну, что бы всем!

— Непонятно лишь одно, Лукин — влезла в беседу Гукасян — зачем тогда было учится пять лет?

— Ну чего ты, ей богу, Ларис? Вот представь, заходишь ты в булошную, продавщица спрашивает у тебя теорему Гаусса- Остроградского, а ты не знаешь. Можно же со стыда сгореть…

Праздновали, ясно дело, провал ГКЧП. По ТВ транслировали грандиозный митинг у БД. Присутствующая публика была благодушна. Горбачев вернулся в Москву, путч подавлен, теперь все будет хорошо, и даже лучше. Конторские девицы, одну из ночей, целых три часа тусовались вблизи баррикад, в ожидании штурма бронетанковых войск. Наверно поэтому, они вели себя со снисходительностью ветеранов, переживших не один артналет. А в общем, было видно — политика публике уже надоела. Народ к разврату готов, и хочет снова безмолвствовать и развлекаться.

И никто не обращает внимания на объявленный Украиной суверенитет… Всем плевать на застрелившегося вместе с женой Пуго. Никто не заметил указа Горбачева, о назначении российских министров — союзными. Никто не понимает, а скорее — не хочет задумываться, что Советского государства уже нет. А Российского государства — еще нет. Тем более что, мы -то все — есть, и не собираемся никуда деваться.

К моему величайшему облегчению, Олечкой Резнюк занялся Коля Родионов. На что мне, с деланным сочувствием, и указал Андрон, рядом с которым я уселся в уголке. Дескать упустил ты свое счастье, нет бы жениться.

— Я, Борь, позабыл. Ты-то сам, женат или счастлив?

— Ты не понимаешь, Алекс, женатый человек — более вменяем, а главное- предсказуем. Ведь что такое холостяк? Это сплошная пьянка с развратом, в ущерб работе!

— Боб. Ты не ответил на вопрос.

— Я развожусь.

— Вот и я говорю. Ты- в процессе обретения своего счастья. И туда же, хочешь меня впарить кому угодно, хоть Резнюку.

— Нет, Алекс. Все гораздо изящнее. Моя идея в том, что ты, дабы отделаться от Олечки, женишься стремительно и неотвратимо на ком угодно.

— А смысл?

— Иначе от нее не спастись. Так что ты женишься, и тут же станешь понятным, предсказуемым, и управляемым. Осталось подобрать кандидатуру, и манипулировать.

— Ну куда тебе, Боря! — повернулся к нам Сергега. Как не поддержать разговор про баб? — этот наш лесной дикарь с микроавтобусом, к девам такие требования предъявляет, что твои замашки начальника отдела кадров- впустую.

Боря оживился:

— Ну-ка, ну-ка, поведай нам, Алекс, свои предпочтения! Что у нее должно быть больше, верхние или нижние девяносто? Брюнетка, блондинка?

— Вы, господа, жалкие рабы стереотипов — я взял бутылку и разлил на троих — согласно которых одни вечно западают на истеричек, другие на блондинок, а третьи на собственный комплекс неполноценности…

— Ты хочешь что бы твоя мечта вобрала в себя все эти достоинства? — гоготнул Боря, чокаясь с нами.

— Я, господа, хочу интеллектуальной близости, взаимных жестких под@бок, на фоне предвкушения упоительного траха.

— Жалко, Саня, расставаться. — выдохнул, поставив стакан на стол, Серега — Но с такими запросами тебе в Питер придется вернутся.

— Думаешь, она там?

— Нет конечно. Но на фоне питерских понтов, ты никого не удивишь.

— Высокомерный москвич уже пустил корни в твоем сердце, Серега! Как не жаль, тебя уже не спасти…

— Алекс! Не уводи разговор в сторону! — Боря освежил стаканы — тебя нужно срочно женить.

— Живым не дамся.

— Вот так, да?

— Да, именно так. Тут ведь что? Чуть дай слабину, и уже — подайте мне шубу в крупную норку, дом с морем в окне, прогулки по Шатле, и Милан после нового года. И это, дорогой, будет только первое мое желание.