Дворецкий пригласил нас в гостиную, просторную комнату с высокими окнами и камином из светлого мрамора. Стены украшали картины американских пейзажистов, а в углу располагалось пианино из полированного красного дерева.

— Прошу вас, располагайтесь, — Милнер указал на удобные кресла. — Что будете пить? У меня есть отличный скотч, контрабандный, но исключительного качества.

— С удовольствием, — кивнул я.

О’Мэлли, который чувствовал себя не совсем в своей стихии, заметно расслабился, когда миссис Милнер заговорила с ним о боксе. Оказалось, ее брат был страстным поклонником этого вида спорта и даже спонсировал любительский клуб в Кливленде.

— Я видела ваш бой с Сандерсом три года назад, — улыбнулась она. — Вы сражались достойно.

О’Мэлли покраснел от удивления и удовольствия:

— Вы интересуетесь боксом, мэм?

— Мама раньше освистывала судей громче всех на трибунах, — рассмеялся Говард-младший. — Отец даже запрещал ей ходить на матчи.

— Я просто ценю честный спорт, — с достоинством ответила миссис Милнер. — И мистер О’Мэлли всегда был известен как честный боец.

Я заметил, как ирландец буквально расцвел от этой похвалы.

Вскоре к нам присоединился еще один гость, Роберт Финч, финансовый директор Milner Rubber Works. В неформальной обстановке он казался менее напряженным, чем днем на заводе.

— Должен признать, мистер Стерлинг, ваш план произвел на меня серьезное впечатление, — сказал он, когда мы беседовали у камина. — Особенно выбор компаний второго эшелона, которые обычно не попадают в рекомендации аналитиков.

— Большинство аналитиков смотрят туда, куда смотрят все, — ответил я. — Я предпочитаю видеть то, что другие пропускают.

— И именно это делает его таким ценным советником, — вмешался Милнер, поднимая бокал. — За нетрадиционное мышление!

Мы выпили, и я почувствовал, как первоначальная официальность постепенно уступает место более непринужденной атмосфере.

Дворецкий объявил, что ужин подан, и мы перешли в элегантную столовую. Стол, сервированный на шесть персон, был украшен серебряными канделябрами и фарфором с монограммой Милнеров.

— Надеюсь, вы любите традиционную американскую кухню, мистер Стерлинг, — сказала миссис Милнер, когда мы занимали места. — Я настояла на том, чтобы сегодня повар приготовил фирменные блюда Среднего Запада, а не пытался имитировать французские изыски.

— Это прекрасная идея, — искренне ответил я. — В Нью-Йорке слишком много ресторанов, стремящихся быть парижскими бистро, и слишком мало мест с настоящей американской кухней.

Ужин начался с супа из кукурузы, за которым последовало жаркое из говядины с местными овощами, приготовленное по старинному рецепту семьи Милнер. Блюда были простыми, но исключительно вкусными, и я не преминул отметить это.

— Элеонора лично передала рецепты нашему повару, — с гордостью сказал Милнер. — Многие из них передаются в ее семье уже четыре поколения.

Разговор за столом тек непринужденно, перескакивая с темы на тему. Милнер расспрашивал меня о Нью-Йорке, миссис Милнер интересовалась последними бродвейскими постановками, а Говард-младший был полон вопросов о новых технологиях в промышленности.

— Мне рассказали о вашей идее акустических материалов, — сказал он, когда подали десерт. — Это просто фантастика! Я, знаете ли, увлекаюсь радио и звукозаписью. Если такой материал действительно будет создан, это произведет революцию.

— У вас дома есть своя радиостанция? — спросил я с искренним интересом.

— Небольшая любительская, — кивнул молодой Милнер. — После ужина могу показать, если вам интересно.

— С удовольствием, — ответил я, отмечая, как Говард-старший с гордостью смотрит на сына.

После десерта миссис Милнер предложила мужчинам удалиться в библиотеку для сигар и бренди, пока она покажет О’Мэлли свою коллекцию фотографий с боксерских матчей. Ирландец, к моему удивлению, воспринял это предложение с энтузиазмом.

Библиотека Милнера полностью соответствовала его характеру, практичная, но со вкусом. Стены, от пола до потолка заставленные книжными шкафами, хранили работы по инженерному делу, промышленности, экономике, а также внушительную коллекцию американской литературы и истории.

— Мало кто знает, но я страстный читатель, — сказал Милнер, когда мы расположились в глубоких кожаных креслах. — Особенно люблю биографии великих промышленников и изобретателей.

Финч разлил бренди по бокалам, и Милнер предложил сигары. Когда мы закурили, он перешел к деловому разговору:

— Итак, Стерлинг, что касается нашего соглашения. Я принял решение доверить вам управление половиной моего капитала. Финч подготовил все необходимые документы.

Финансовый директор кивнул и достал из своего портфеля папку: