Её брат был перекрашен в блондина и одет вообще не по погоде: свитер, шарф… Мёрзнет, что ли? У него единственного из четвёрки, к слову, на спине остался рюкзак. Было бы проще сначала сбросить его с дерева, но нет — парень корячился с лишним грузом за плечами, спускаясь с сосны, а девушка ждала своей очереди на ветке.

— Это Маша и Миша, я про них говорил.

— Да я уже понял.

— Маша — тихоня. Серьёзная такая. А Миша… Ну, короче — он тик-токер.

Я только хмыкнул: надо же, как с моими мыслями пересеклось. И выглядит ведь реально соответствующе.

Последним был русоволосый парень — средний рост, среднее телосложение. Одет в красную футболку и джинсы. Он, в отличии от остальных, уже был на земле, и ждал внизу Сметану — видимо, чтобы помочь спуститься.

Джентльмен, надо же.

— Это Илья. Не удивляйся, когда он заговорит. У него то ли болезнь какая-то, то ли травма.

Я только хмыкнул. Парень аутист, что ли? Ну, с проблемами интеллекта в универ бы не поступил, так что явно не умственно отсталый. Только с каких пор аутизм с травмами связывают… Типа, родовая?

— Что-то я не понял тебя. У него аутизм? Или ты вообще про синдром Туретта какой-нибудь? Не про заикание же.

— Да нет, у него с голосовыми связками что-то, сам поймёшь.

— Ясно.

Побоище под деревьями было чертовски колоритное. Валялись три разорванных и почти истлевших трупа зомбей. Видимо, постарались волки. Скелет может быть сколько угодно прочным, но на суставы это не распространяется. Буду знать, мало ли — вдруг в ближнем бою удасться вывести крюкача или (что вероятнее) морока на захват.

От мутантов остались только кости с редкими ошмётками сухой плоти, а вот разбрызганная по камням и траве чёрная кровь никуда не делась, высохла мерзкой даже на вид жирной плёнкой.

Тут же, что в разы хуже, были остатки человека — тоже разорванные и до полной неузнаваемости обглоданные. Кто-то погиб, значит. Скальп на черепе уцелел, так что одно можно сказать точно: это не Юля. Скорее всего, какой-то парень.

За здоровенным камнем мы с Олегом обнаружили два незамеченных ранее трупа: волчьих. Я махнул негру, чтобы поднимался дальше, а сам пошёл исследовать.

Грудь у обоих, конечно же, была вскрыта. Лутать нечего, всё выгребли до нас.

Я склонился над ближайшим телом. Итак: шерсть обычная. Грязная и клочковатая (не зима всё-таки, чтобы сильно распушаться), без игл и чешуи. Зубы и когти — тоже обычные. Ни сверхъестественной остроты, ни особой прочности. Что по костям?

Я достал кайло, долбанул по черепу — и не пробил. Ладно, это ещё ничего не значит… Примерился получше и — удар! Удар!

Мерзко разнылась рана на руке — ей эти манипуляции не понравились. Буран залаял, глядя на мои упражнения. Подбадривал, видимо. Вот только, не помогло: ноль эффекта. Будто по камню колочу, а не по голове животного.

— Ясно, — буркнул я себе под нос. — Идём, Буран.

Я быстро догнал Олега, а пёс задержался и пометил волчьи трупы. Двинул за нами, размахивая хвостом и радостно высунув язык. Вот уж у кого сегодня день совсем не плохой. Система? Осколки? Монстры? Ну и что, зато всё утро с хозяином, ещё и на природе. На машине покатался, опять же, голову в окно высунул…

Я проверил останки мутантов, по сохранившимся когтям узнал двух крюкачей и плевуна. Они что, свои стаи формируют вокруг зомби с суперспособностями?

Теперь мне интересно: в альфы выходят только плевуны, или мороки и танки тоже могут? Хотя, у танков с интеллектом беда, вряд ли они годятся в вожаки. А ещё: в свите всегда два мутанта, или может быть и больше?

То, что стаи могут конфликтовать, мне уже рассказал Олег. Посмотрим, что ещё со временем удастся узнать.

Когда мы подошли, Миша уже спустился с дерева и ждал сестру. Ловкий, ничего не скажешь. Хоть и тик-токер. Но больше меня заинтересовала Сметана. Точнее, приковывающая взгляд красота, наполовину плотно обтянутая джинсами, а наполовину выпирающая поверх.

— Ты куда уставился? — недружелюбно пропищал Илья, нахмурившись. Именно пропищал — примерно таким голосом могли бы разговаривать задавленные Олегом Чип и Дейл. Ну или там — Элвин и бурундуки, Микки Маус. Заяц из «Ну, погоди», опять же.

У меня сослуживец ещё во время срочки был с такой проблемой. Диагноз не помню, суть в том, что связки в подростковом возрасте формируются неправильно — и получается такое.

Ясно теперь, о чём Олег предупреждал.

— А сам не видишь? — хмыкнул я. — Ракетница же.