Дрожащей рукой она повесила ковшик на место. Поднялась и пошла на ватных ногах как можно дальше, но не успела сделать и нескольких шагов, как ветер дунул сильнее, заставив ее закутаться в плащ. Стало холодно, будто за одну минуту наступила зима.

И тут Изабель поняла, что должна делать. Она запрокинула голову, развела руки и запела так, как не пела никогда в жизни.

— Не смейте трогать моего брата! — пропела она и эхо вторило ей.

Она была уверена, что ее услышали. Природа на мгновение замерла, будто собираясь с силами. А потом поднялся ветер. Деревья нагнулись, будто трава в поле, Изабель испуганно прижалась к стенке беседки.

— Кто ты такая, чтобы приказывать нам... — услышала она в шелесте ветра, готового сорвать с нее плащ, а саму ее унести в самые черные тучи.

Слышала она странные слова или ей это показалось? Изабель хотела бежать, но от страха ноги ее не слушались ее, и она стояла, сжав руками голову, и боясь, что гнев местных божеств обрушится на нее в полную силу.

Ветер стих так же, как и появился. Внезапно. Изабель убрала руки от лица, разогнулась в полный рост. Осмотрелась. Никаких разрушений вокруг не было, хотя такой шквал должен был повалить деревья и хотя бы сбросить ковшик с крюка...

— Мадам! — услышала она голос и замерла, будто застигнутая на месте преступления, — мадам Изабель!

Голос был ей знаком. Она завертела головой в кромешной тьме, и увидела тень, двигающуюся ей на встречу. Изабель будто очнулась от страшного сна, узнав фигуру Эстена де Монтроа. Он почти бегом шел к ней, плащ его развевался и казалось, что он летит на черных крыльях. Изабель бросилась к нему, и упала в его объятья, такие теплые и надежные.

— Нам нужно как можно скорее уйти отсюда! — сказала она, прижимаясь к нему всем телом, — пожалуйста, как можно скорее!

— Что случилось? — проговорил Эстен, удивленный такой ее реакцией. Он обнял дрожащую Изабель и прижал к себе ее хрупкий стан.

— Я... — она подняла на него огромные испуганные глаза, — я... я должна уйти! Здесь опасно! Мы должны бежать!

И она потянула его за собой.

— Изабель, мадам, прошу вас, объясните мне...

Но в этот момент из-за тучи показалась полная луна. Своим лучом она осветила источник, и он засиял в неверном ее свете искрами серебра.

— Пожалуйста... — Изабель задохнулась, — скорее!

Они побежали вниз по ступеням, а потом прямо через поток, минуя бревна. Изабель не чувствовала под собой ног, вода ничуть не пугала ее. Колючки кустов рвали ее плащ и платье, но она просто тянула одежду на себя, высвобождая ее из их цепких лап, и оставляя на кустах клочки ткани. Вбежав в парк, окружающий замок, она наконец-то перевела дыхание. И тут они услышали плачь. Плакала женщина, сидевшая в беседке совсем недалеко от того места, где находились беглецы.

Эстен схватил Изабель за руку и потянул как можно дальше. Обернувшись, она снова посмотрела на женщину и наконец узнала под белыми широкими одеждами старую графиню.

— Объясните мне, что произошло! — зашептал Эстен, когда они наконец оказались одни в темноте аллеи. Изабель прижалась к стволу дуба. Руки ее все еще дрожали, а перед глазами стояло искаженное смертельным ужасом лицо брата.

— Никогда не смотрите в серебряный ковш, маркиз, — проговорила она, трясущимися губами, — никогда даже не думайте об этом.

Он взял ее за плечи.

— Что вы увидели, что так испугало вас?

Она облизала губы. Ее испуганные глаза смотрели на него.

— Я не могу вам сказать. Но тут... тут творится нечто странное. Я не понимаю, что не так, как будто... как будто все не так!

— Где тут?

— Тут. Везде. Тут, в замке. В округе. Тут все не так!

…

— Мама, — Ортанс приложила руку к зеркалу и ждала, когда мать покажется ей с другой стороны.

Диоргиль вышла из-за поворота тоннеля.

— Мама, мне так плохо, — Ортанс положила и вторую руку на стекло, и ждала, когда мать приложит руки там же, где держала руки она.

Стекло нагрелось, но она не почувствовала ласки материнских рук. Прекрасная и юная Диоргиль смотрела на нее сквозь стекло такими же, как у нее самой, зелеными глазами.

— Что случилось?

— Я не люблю его.

— Ты и не должна. Ты должна делать вид, что любишь.