Свет на поверхности заставил зажмуриться, но Юки не дала передышки и увлекла «добычу» дальше. Вскоре лес закончился и впереди раскинулись пастушьи поля.

Юки остановилась и последний раз оглянулась, словно прощаясь с дубравой. Белая Волчица посмотрела на деревья, затем провела рукой по огромному камню. По бледной щеке побежала скупая слеза.

— Неужели будешь жалеть, что покинула это место? — удивлённо спросил Агнар.

— Как собака привязывается к конуре и цепи, так и я боюсь оставить свою темницу. Но стоит признать, что иногда здесь тоже было хорошо, хоть и бесконечно одиноко.

Юки вздохнула, а затем медленно поклонилась дубам.

— Я помню вас ещё ростками, — проговорили девичьи губы. — Спасибо, что были со мной всё это время…

Юки наклонилась к земле и подобрала несколько желудей.

— Посажу дома, — пояснила Волчица. — Там холодно, но бывает и лето. А с моим уходом они не захиреют. Ладно уж, идём дальше, пока меня опять на слёзы не пробило, не хочу снова позориться перед молодым барашком.

— Прекрати меня так называть, это унизительно! Зови Агнаром или просто наёмником.

Услышав имя спасителя, Юки снова тихонько захихикала, а после этого смело ступила на поле и пошла в сторону деревни.

Пастушья пастбища раскинулись как на ровных лугах, так и на небольших холмах. Взобравшись на одну из возвышенностей, путники увидели впереди поселение, которое так долго оберегала Белая Волчица.

Деревня действительно сильно разрослась и вряд ли уже могла так называться. Улочки больше не вились зигзагами, а превратились в прямые линии. Деревянные избы уступили место каменным домам, на дальних подступах возводилась стена, а за её пределами строились новые загоны, склады и амбары.

— Когда я пришла сюда, в деревне было всего с десяток домов, — с тоской проговорила Юки. — А сейчас это место больше походит на город. Наверное, я и правда больше им не нужна…

— Да, местная шерсть и мясо славятся во всём королевстве. А сейчас сюда пришла Церковь, установив новую веру и принеся порядок. Вот и потянулись торговцы в такую глушь, а вместе с ними пришли и большие деньги. Все хотят урвать кусок от будущей прибыли, пока налоги невелики.

Увидев печаль на лице Юки, Агнар осёкся.

— Знаешь… — протянул он. — Деревня процветает только благодаря твоим усилиям. Овец разводят во множестве мест, но именно здесь мясо самое сочное, а шерсть и руно получаются наиболее качественными.

— Думаешь? — с надеждой спросила Юки.

— Уверен! Ты ведь слышишь своими ушками, что я не лгу…

Юки быстро кивнула, обхватила руку Агнара и прижалась к нему щекой. На мгновение время вокруг будто остановилось, только колыхающаяся трава у ног да ветер на лице говорили о том, что мир ещё движется.

— Послушай… — вдруг несмело проговорил Агнар и вздохнул.

— М? Что такое?

— Тебе не стоит идти в деревню.

— Но ведь твоя работа…

— К чёрту работу, проживу и охотой. Но если тебя передадут церковникам, то они признают в тебе ведьму и могут сжечь. Никакие серебряные монеты того не стоят. Я не смогу спать, если из-за меня ты пострадаешь.

— Ой, ты за меня переживаешь? Как мило!

Юки с довольным лицом потёрла носик о куртку Агнара, тихонько хихикнула и отстранилась. Волчица посмотрела на спасителя своими огромными зелёными глазами, в которых соперничали почти детское озорство и многовековая мудрость.

— Какой же ты наивный, барашек. Всего пара улыбок, объятие и слезливая история, а ты уже готов обнажить клыки и сражаться за меня. И как тебя раньше не поймали на такой слабости?!

— Так ты со мной всё время играла?! — насупился Агнар, действительно чувствуя себя юнцом, побежавшим за первой юбкой.

— Нет, — помотала головой Юки. — Я тебе очень благодарна! Ты вернул мне душу и разрубил цепи! Но… тебе стоит меньше доверять всем вокруг. Иначе однажды это закончится очень плохо.

— Большинство знакомых не считает меня дружелюбным, — признался Агнар. — Я забочусь только о себе и своей прибыли.

— И искренне веришь в то, что сейчас говоришь. Но я вижу тебя насквозь! Ты слишком добрый, барашек! А суровость и эгоизм — лишь броня напоказ. Шипы не жалят, если сделаны из птичьего пуха.

— Ну, знаешь ли…

— Не злись, я искренне считаю тебя милым. И я благодарна, что ты хочешь защитить меня от обвинений в одержимости. Но я пойду в деревню и встречусь со старейшиной. Таково моё желание.

Юки показала язык, заложила руки за спину и быстро развернулась. Синее платье колыхнулось, юбка надулась колокольчиком, показались бледные коленки. Пышный белый хвост резко метнулся в сторону и поднял с земли облачко пыли.