Шрифт:
– Льоса? – выпалила Марина.
– А вы и про него знаете?
– Может так статься, что мы с ним и лично знакомы, – загадочно пробормотал Беловежский.
– Так! Пора и вам ввести меня в курс дела, – с легкой укоризной усмехнулся Николай Андреевич.
Разговор был настолько животрепещущим и настолько поглотил все внимание и эмоции его участников, что поглощение вкусных блюд, которыми славился ресторан, отошло на второй план. Это несколько озадачило официанта: он то и дело справлялся, все ли их устраивает, все ли вкусно, все ли в порядке. Наконец он появился с ружьями, и Быстров расхохотался:
– А-а… это у них традиционный аттракцион! Идите, молодежь, развлекитесь! Все равно не отстанут. Тем более это даром, в счет их бешеных цен.
Саша с Мариной нехотя повиновались подталкивающему их дулами ружей официанту. Далеко идти не пришлось. Они сидели как раз прямо возле красного грузовика. Здесь на фоне машины со скелетами делалась традиционная фотография в пестрых сомбреро и со скрещенными ружьями.
Вернувшись к столу, они в двух словах поведали Николаю Андреевичу свои приключения: рассказали о преследователях и о защитнике «Пакале».
– Подозреваю, что он-то и есть тот самый Льоса, – признался Беловежский.
– Тем более он представился как Антонио, – добавила Марина.
– Я ведь видел этого Льосу, – сказал вдруг Быстров. – Он приезжал за Игоряшей. Как, вы говорите, он выглядит?
– Как сошедший со стелы Пакаль, – изрекла Томина.
– Да, он просто типичный майя, – подтвердил Александр. – Почему мы и окрестили его Пакалем, когда впервые увидели в Паленке.
Быстров задумался, что-то припоминая, и произнес:
– С Пакалем я не знаком. Но Льоса действительно имел ярко выраженную индейскую внешность.
Марина дернулась, извлекла телефон и какое-то время сосредоточенно водила пальцем по экрану.
– Вот же он! – издала победный возглас девушка. – Я тайно сфоткала его на пирамиде в Паленке.
– Да, это он, – признал Быстров. – Интересно, кто за ним стоит?
– Мне почему-то кажется, что Гарсия, – высказала Марина предположение.
– А он в курсе ваших поисков? – удивился Быстров.
– Видимо, уже да. Он же меня оберегает с самого моего приезда в Мексику. От него я и узнала про судьбу вашего друга, – поделилась Марина. – Леонардо на связи с моим руководителем, Максимом Анатольевичем Гуровым. Вот я и думаю, что это он как-то устроил, чтобы нас охраняли.
Быстров медленно проговорил, словно размышляя вслух:
– Гарсия.
– Конечно, «Пакаль» появился в Паленке, – рассуждала девушка. – И Ветрова Леонардо начал сопровождать в Паленке, так ведь? Так что все сходится.
– Тогда Гарсия работал в Паленке, а сейчас он живет в Мехико, – возразил Быстров. – Вы встретились с ним в Мехико?
– Мы с ним познакомились в самолете, – поправила Марина.
Беловежский ерзал на стуле, нетерпеливо ожидая удобный момент, чтобы поднять главную, на его взгляд, тему.
Неожиданно заговорил Танеев, до сих пор погруженный в свое экзотическое блюдо:
– Беловежский, расскажи Николаю Андреевичу о воспоминаниях, которыми поделился с вами Гарсия…
Уговаривать не пришлось, Саша тут же взял слово, перебив своего научника:
– Да! Леонардо вспомнил, что в городище Калакмуль они с Ветровым разошлись в разные стороны…
– Так.
– Николай Андреевич, я думаю, мы поняли, где спрятан сосуд, в смысле, в каком археологическом комплексе его надо искать. Дело за вами. Нам нужно увидеть схему Ветрова, – настойчиво и твердо заявил Александр.
Быстров внимательно посмотрел на молодого человека и широко улыбнулся: он тоже всегда был дерзким, настырным и упертым, когда дело касалось археологии. Саша невольно ответил улыбкой на улыбку.
– Ах да, схема! Вы правы, давно пора. – И археолог извлек смятый пожелтевший листок из бумажника. – Вот она.
Все жадно склонились над этим вожделенным клочком и долго его изучали.
– Здесь нет названий, – бесстрастно констатировал Беловежский.
– Названий нет умышленно. Он велел мне запомнить…
– Да-да, я понял, – нетерпеливо прервал Александр, будто раздражаясь тем, что ему мешают думать.
– Схема почти любого городища, – обреченно признал Танеев. – Разве что по центру – поле для игры в мяч.