Тот прямо встретил мой взгляд своим.

— Пришло, — спокойно кивнул Хаташири Ода, — Более того, я уверен в том, что эти основания были достаточно весомыми, раз ты до сих пор находишься не в тюрьме. Тем не менее, Кирью-кун, ты всего лишь школьник, а тот человек… был героем Японии. Я уверен в том, что его действия и решения тоже имели очень веское обоснование. Куда большее, чем могло быть у тебя.

Немного подумав, я ответил на это почти неприкрытое обвинение:

— Точки зрения, подобные этой, Хаташири-сенсей, проверяются на поле боя. В месте абсолютного беззакония, где решающим фактором служат сила и ум. Никто не ожидает от школьника, что он может выйти на это поле боя, тем более победить. Соцуюки Шин, при всем моем к нему уважении, был, в первую очередь, человеком. Просто человеком.

— Хвалишься своей силой? — даже удивился учитель истории, — Серьезно?

— Силой? — вздёрнул бровь я, — Хаташири-сенсей… любая личная сила нивелируется одним пистолетом, а у людей Соцуюки-сана была целая куча таких игрушек. Я просто был умнее его. Этого достаточно. Этого всегда достаточно.

Разговор, тяжелый и малопонятный, был уже закончен, но раз мы живем в Японии, то вам обязательно в таком случае пытаются что-то бросить в спину. Закон природы? Неумение не оставлять за собой последнее слово? Не понимаю.

— Нобунага Ода, Кирью-кун, — медленно проговорил лысый преподаватель, — Был тем еще аморальным ублюдком. Да…был, но он ярко отметился в истории нашей страны, я вам это рассказывал. Ты даже присутствовал. Желаешь себе таких же лавров? Такого же конца?

— Вы очень хорошо рассказываете, Хаташири-сенсей, но плохо слушаете, — качнул я головой, не оборачиваясь, — Я вам только что сказал, что поле боя — это место абсолютного беззакония, на котором решающим фактором служит то, что у тебя есть. Убеждениями нельзя убить человека, нельзя его воскресить. Зато именно благодаря им и выходят на это поле боя. В мире, где учитель истории, не дав себе труда разобраться, становится на сторону военного, а не своего ученика, люди создают нового Оду Нобунагу. Вы это должны знать лучше всех.

Я ушел, не оборачиваясь, но с уверенностью, что Хаташири сейчас стоит красный как рак. Еще один мастер намеков, что раз моя семья спутана с якудза и разными подозрительными бойцами, то нужно сидеть тихо и выглядеть прилично. Нельзя сказать, что подобное глупо, но если ты берешься равнять всех под одну гребенку, то должен быть готов к тому, что тебя причешут против шерсти.

Через пару занятий наша классная руководительница, Кумасита Оюки, сделала неожиданное объявление — Хаташири Ода уволился одним днем.

После школы я неожиданно обнаружил, что возвращаюсь домой в компании не только Маны, но еще и Рио с… Хидэо Мидзутани, волочащимся за блондином с видом идущего на казнь, но попутно еще и успевающего на меня посматривать с ужасом и непониманием.

— Мы к тебе в гости, — пояснил свои движения друг, — Позырить на новый дом. Ты как?

— Да нормально, — пожал я плечами, — Эна будет рада.

— Кому именно? — тут же скорчил рожу Рио.

— Слушай, я думаю, что ты буквально напрашиваешься на…

— Нет!! — замахал руками Коджима, — Клянусь — нет!!

— Тогда не провоцируй меня.

— Эй!! — нас догонял Такао, — Почему меня не подождали?!!

— Не хотели, чтобы люди знали, что ты путаешься с нашей компанией, Кирью-кун! — тут же переключился Коджима, — Ты представляешь, что будет с твоей счастливой школьной жизнью, если откроется, что вы с Акирой братья?!!

— Они очень похожи… — задумчиво пробормотала Мана, оборачиваясь.

— И у нас одна фамилия, — добавил я.

— А еще мы отличники! — уже сообщил сам Такао, догоняя нас и удивляясь, — О! Мидзутани! Какими судьбами?!

— Мы его отдадим Эне, — похлопал по плечу вздрогнувшего и дико покосившегося на него парня Коджима, — Тогда она нас не съест!

Тут даже меня кольнуло нечто, похожее на укор совести.

— Рио, думаю, что наш напор чересчур силен для парня, — проявил я немного дипломатии, — С него хватит и Эны. Она, в отличие от нас, не пользуется совершенно надуманной дурной славой. А ты, Мидзутани-кун, расслабься. Мы обычные японские шко…

— КИРЬЮ-СААААН!!!

Чего для полного счастья именно сейчас не хватало, так это троицу молодых, но очень крепких якудза, несущихся к нам рысью от моего дома. И завывающих моё имя.

Хидэо Мидзутани при виде этого зрелища обмяк и попытался свалиться, но его вовремя подхватил Такао, который тут же крякнул, принимая на второе плечо Рио, начавшего лающе хохотать.

— Неси их домой, — велел я ему, стараясь не обращать внимания на трясущуюся от смеха Ману, — Я тут сам с ними поговорю…

Рио лишь многозначительно ухмыльнулся напоследок. Точно что-то задумал.

Так и вышло. Разобравшись с довольно тривиальной проблемой, связанной со всеми тремя компьютерами в Сенко-гуми, я пришёл домой, чтобы стать свидетелем простейшей, элементарной, но чрезвычайно действенной комбинации, воплощенной моим другом. Тем еще психом. То есть, попросту говоря, увидел Эну, с рычанием защищающую свою «собственность» в виде Хидэо Мидзутани от нападок Коджимы. Мана излучала гигаватты довольства, от чего я заподозрил, что ей стоит пойти учиться на актрису, а не в делопроизводители. Это определенно талант.