— Да ты, похоже, всерьез решил жениться на Ольге Роговой, драгоценный друг?

— Виталия. — Он одарил меня снисходительным взглядом. — Такие драконы, как я, не ищут пару и не женятся. Мы просто любим женщин. Во всех смыслах.

— Безусловно, — с ехидной интонацией нараспев ответила я, уверенная, что на прямой дороге к брачному алтарю Илайс стоял не одной, а уже двумя ногами.

На Вариби он отправился со стопкой перевязанных бечевкой книжек с поэзией южных драконовых земель, стащенных из личной библиотеки владыки, и вернулся перед судом над Ярраном Элори.

Приговор Эсхард оглашал с балкона внутреннего двора, нарочито подчеркнув, что двери дворца для рода Элори закрыты. Водный дракон, облаченный в серые одежды, стоял вместе с сестрой.

В лохматой, грязной шевелюре бывшего посла путались алые тонкие нити. Коротковатые рукава рубашки с чужого плеча открывали магические браслеты, полностью подавляющие драконий лик. Данри не смела поднять голову и нервно теребила скромное платье из плотной ткани. Я следила за ними с балкона и невольно вспоминала, какими холеными, высокомерными и уверенными в себе они предстали в первый день знакомства. Теперь блеск померк.

— Ярран из рода Элори, — вымолвил Эсхард, — я позволяю тебе говорить.

— Благодарю, мой кейрим, — ответил тот скрипучим голосом и раскашлялся в кулак.

— На празднике огня ты похитил мужчину, — напомнил владыка.

— Что они говорят? — едва слышно уточнил Ян и огляделся вокруг.

Дюжина советников, присутствующих на суде, никак не отреагировала на новость о позорном для любого мужчины инциденте. Стояли с каменными лицами и бровью не вели. Зато Илайс с издевательской ухмылкой подмигнул приятелю. Тот моментально догадался, что речь пошла об унизительном похищении, и сконфуженно почесал бровь.

Эсхард между тем перешел на родолесский язык.

— Ярран, по древнему закону ты обязан предложить в жену свою сестру, — заключил он, отчего художник поменялся в лице, а Данри резко вскинула голову и уставилась на балкон. — Если Ян Лунецкий откажется от твоей сестры, то заплати ему компенсацию золотыми слитками. По слитку за каждую минуту, что он провел в твоих лапах.

У Яна вытянулось от изумления лицо. Он явно не ожидал, что, пережив позорный полет над Сарватом, внезапно сделается или категорично женатым мужчиной, или неприлично богатым художником.

— Это сколько денег? — вцепившись в мой локоть, едва слышно уточнил он.

— Очень много, — пробормотала я, стряхивая его руку.

— Да будет так, мой кейрим, — в звенящей тишине с трудом проскрипел Ярран на рамейне.

— Ваше слово, господин Лунецкий, — обратился к художнику Эсхард.

Возникла странная пауза. На худой шее у Яна дернулся кадык, губы сжались до тонкой линии.

— Я хочу, чтобы Данри стала моей женой! — решительно заявил он.

— Ты что творишь? — сдавленным шепотом возмутилась я. — Бери золото! Оно не сделает тебя несчастным!

— Виталия, не вмешивайся, — сухо велел Эсхард и обратился к будущей госпоже Лунецкой. — Данри из рода Элори на исходе осени ты выйдешь замуж за мужчину, которого похитил твой старший брат. Станешь этому мужчине хорошей женой и доброй матерью вашим детям.

— Да будет так, мой кейрим, — ответила та на драконьем языке, буравя будущего благоверного свирепым взглядом.

— Все? — тихо уточнил Ян. — Мы женимся?

— Да, — буркнула я.

— Хорошо, что я не сжег добрачный портрет, — заключил художник.

Эсхард кашлянул, недвусмысленно предложив нам обоим заткнуться, и советники посмотрели с большим укором.

— Ярран из рода Элори ты покусился на жизнь своего кейрима, — вновь перейдя на рамейн, продолжил владыка. — По древнему закону ты обязан сгореть в драконьем пламени, но в честь своей женитьбы я дарую тебе жизнь.

Однако хорошая жизнь амбициозному дракону не светила. Яррана превращали в узника родного острова Элори, приковывали к земле связующей магической татуировкой и до конца его дней лишали возможности увидеть большой мир. В качестве компенсации за причиненный вред он был обязан в течение пяти лет отдавать в казну все добытые в рудниках магические кристаллы.

— Главой рода станет твоя сестра, а после брачного ритуала ее законный муж, — закончил Эсхард.

— Я не могу передать родовой кулон сестре, — вымолвил Ярран. — Он потерян.

— Ничего, я его нашла и сохранила, — вырвалось у меня.

Возникла странная пауза. Эсхард задумчиво покосился в мою сторону и вновь заговорил этим своим торжественным голосом:

— И еще один год компенсации магическими кристаллами за то, что ты пытался опоить невесту кейрима.

Теперь и я почувствовала, как начинаю меняться в лице. Эсхард даже бровью не вел, словно не ощущая устремленный в него вопросительный взгляд. Узнать, что Ярран пытался меня опоить, он просто не мог. Разве что слышал, когда лежал в летаргическом сне, как я ругалась, жаловалась и грозилась вернуться в корпус ловцов за бестиями, чтобы сгинуть в топких болотах Родолесса, если мой владыка никогда не проснется.