— Добрый день, лорд Гринготт, — учтиво поздоровался Палпатин.

Гоблин ответил на приветствие и поднялся из-за стола. Подойдя к бывшему ситху, Гринготт протянул ему свою когтистую лапу для пожатия, что было высшим проявлением уважения гоблина по отношению к посетителю-человеку. Шив оценил этот жест, но виду не подал.

После того как волшебные финансисты признали его эксклюзивное право на сокровища Гриндевальда, в глазах гоблинов, гномов и пакваджи Палпатин стал считаться гораздо более влиятельным английским магом, чем Дамблдор или даже Малфой. Гоблины оценивали волшебников по количеству золота и драгоценных камней в их хранилищах, а уже потом по их магической силе и влиянию на общество.

С комфортом расположившись в кресле, Палпатин неспешно обсудил с Гринготтом и Радиксом цены на рынке драгоценных металлов, подарил директору банка великолепный алмаз, привезённый из Африки, и только потом, чётко следуя традициям общения с гоблинским народом, перешёл к интересующему его делу.

— Сегодня я узнал печальную для волшебного мира новость, — тяжело вздохнул Шив. — Умер глава древнейшего и благороднейшего рода Блэк.

— С людьми это постоянно происходит, — ответил Гринготт, безразлично пожимая плечами.

— У меня появилось подозрение, что глава Блэков успел оставить завещание, — вкрадчиво сказал Палпатин. — Вот только у Сириуса не было прямых наследников. Я знаю, что в таких случаях банк отправляет запрос в Министерство Магии, чтобы там отыскали одного из носителей крови рода. Желательно, зрелого волшебника, способного взять на себя ответственность за возрождение исчезнувшей фамилии. Однако в Министерство или Визенгамот никакого запроса из вашего банка не поступало, что очень странно…

Главный гоблин встревожился. Только сейчас до Гринготта дошло, что некогда могущественный род Блэков прекратил своё существование, не оставив после себя ни одного наследника. И пока не отыщется волшебник, в чьих жилах течёт хотя бы капля крови магов этого древнего рода, хранилище Блэков будет заморожено, и вся энергия, текущая из него в пещеры, начнёт бесполезно рассеиваться в пространстве.

«Такие огромные хранилища терять никак нельзя, — с ожесточением подумал Гринготт. — Без золота нет магии. С каждым днём энергии, поддерживающей нас, будет становиться всё меньше, и этот мир вытеснит нас за кромку. Планета забытых богов вернёт гоблинов обратно на Лелеакухонуа, но ведь наш родной мир уже давно необитаем, и мы все погибнем! Не станет золота — навсегда растворится в бездонной пустоте великий народ гоблинов, включая недомерков гномов и гордецов пакваджи. Каждый галлеон — это наша жизнь. Что же теперь делать?!»

Он мрачно нахмурился, пытаясь быстро решить, как спасти крупное хранилище от заморозки, и вдруг мастер Радикс разрушил вязкую тишину кабинета:

— Если человек успел составить завещание, копия зачарованного пергамента появится в банке согласно древнему договору между магами и народом гоблинов. Предлагаю выяснить у поверенного Блэков, где та сейчас находится.

Гринготт, раздосадованный, что сам не догадался о таком простом способе получить необходимую информацию, взял переговорный артефакт в когтистые лапы и приказал срочно найти нужного гоблина. Через несколько минут, проведённых в молчании, дверь бесшумно отворилась, и внутрь зашёл ещё один гоблин-поверенный, такой же важный, как и мастер Радикс.

— Меня зовут Скай Шаарат, — представился тот, обращаясь к единственному человеку в кабинете. — Но если вам тяжело произносить наши имена, лорд, называйте меня «Казначей».

Старый гоблин положил на стол большую кожаную папку с выдавленной надписью: «Род Блэк» и грузно сел в свободное кресло. Директор Гринготт нетерпеливо раскрыл папку и стал перебирать документы.

— Будем надеяться, уважаемый Скай Шаарат, что ваш клиент всё же успел способствовать зачатию хоть одного ребёнка, — негромко бормотал главный гоблин, но после прочтения завещания холодная маска спокойствия на его лице треснула, мгновенно превратившись в гримасу ярости.

— Что там?! — не выдержал мастер Радикс, сжимая и разжимая когтистые пальцы.

Скай Шаарат скрипнул зубами, а Гринготт молча двинул пергамент через стол, давая прочитать завещание мастеру Радиксу и Лонгботтому.

Шив сразу понял, что последняя воля Блэка, а, вероятно, и гибель этого волшебника, — результат чьей-то примитивной интриги. И пока директор банка на гоббледуке эмоционально обсуждал с поверенными глупость и неосторожность отдельных волшебников, Палпатин напряжённо размышлял, как побольнее уязвить Дамблдора. Он не был уверен, стоит ли ему вообще ввязываться в это дело лично.

С одной стороны, Шиву было плевать, кому отойдёт наследство погибшего Сириуса, а с другой — он очень не хотел, чтобы такая куча золота досталась Дамблдору. Поэтому, немного поразмыслив, Палпатин решил, что ответственность за конфликт с Великим Светлым волшебником необходимо переложить на весь Визенгамот.

Благодаря окклюменции и легилименции Шив прекрасно понимал языки гоблинов, гномов и даже пакваджи. Владение ментальной магией позволяло ему быстро и легко запоминать любую информацию. Впрочем, своё знание языка подземных жителей Палпатин демонстрировать не стал, слушая разговоры гоблинов с каменным лицом.