Сигнальные артефакты запищали, и через минуту в палату ворвались целители в лимонных мантиях. Они тут же начали колдовать, поддерживая пошедший вразнос организм женщины.

— Не пугайте меня так больше, Алиса, — устало улыбнулся Гиппократ Сметвик, когда угрожающее состояние очнувшейся Амелии удалось купировать. — Не хватало ещё, чтобы вы опять провалились в кому. Я понимаю, радость. Пришли в себя, увидели любимого мужа, живого. Но, Мерлин мой, зачем же так нервничать! Теперь у вас будет всё в порядке, он вас ждал все эти годы и ни на ком повторно не женился. Не надо так волноваться! Супруг всей душой любит вас, Алиса, мне же видно. Он все эти годы заботился о вас! Они с малышом Невиллом каждый месяц вас навещали по выходным. Хотя какой там малыш, ваш сын уже выше вас будет, Алиса.

Лицо Амелии побагровело, она прикрыла глаза и вновь разрыдалась.

— Ну что с вами будешь делать! — огорчённо всплеснул руками Сметвик и, взмахнув палочкой, воскликнул:

— Экспекто патронум!

Тёплая волна пронеслась по комнате, снимая горечь и боль.

— Поспите, Алиса, — сказал успокаивающе Гиппократ Сметвик, накладывая сонные чары. — Вам нужно восстанавливаться. Как проснётесь завтра, сразу зовите дежурного домовика, он всё уберёт и принесёт вам поесть. Прошу вас, моя хорошая, не пугайте нас больше.

Утро встретило Альбуса Дамблдора на окраине деревушки Литтл-Хэнглтон. Учуяв неприятный запах навоза, он с неудовольствием обнаружил, что вляпался в коровью лепёшку. Бросив на ботинок очищающие чары, Альбус скорым шагом двинулся в гору.

Вначале требовалось осмотреть особняк Реддлов, а затем спуститься к хижине Гонтов. Кольцо-крестраж точно находится где-то в этой местности, надо только понять, где.

Как обычно и бывает, удача улыбнулась ему в самом конце. Под полом заброшенной хижины Гонтов обнаружилась шкатулка, внутри которой Альбус нашёл старинный перстень с простым тёмным камнем. Не став ничего трогать руками, Дамблдор вышел наружу, вызвал феникса и аппарировал в Хогвартс.

Положив шкатулку на стол, он вытащил палочку, собираясь всесторонне проверить свою находку на всевозможные ловушки.

С одного из портретов прошлых директоров раздался скрипучий голос Финеаса Найджелуса Блэка:

— Панталоны Морганы! Это же он! Вы что, Альбус, не видите? Это же…

— Я и так знаю, это перстень Гонтов, — раздражённый, что его отвлекли, Альбус нахмурился и взглянул с укоризной на портрет.

— Да при чём здесь какой-то перстень, старый вы осёл! Присмотритесь внимательней к камню. Не хватает соображалки, откройте сказки Барда Бидля.

Дамблдора от неожиданно пришедшей в голову мысли пробило холодным потом. Идиотом он никогда не был. Если портрет Финеаса Найджелуса Блэка с таким восхищением пялится на невзрачный камешек, значит, в родовой перстень Гонтов вставлен по меньшей мере «Воскрешающий камень» или не менее великий артефакт.

Присмотревшись внимательно и пустив немного магии для анализа, Альбус понял, что угадал. В кольцо был встроен один из Даров смерти, артефакт, позволяющий призывать погибших людей!

В голове незаметно возник образ мёртвой сестры Арианы, та осуждающе сложила руки под грудью и сказала:

— Ты сможешь извиниться перед нами, Альби! Я и мама ждём этого много лет. Мы ведь погибли из-за тебя, помнишь? Твоя жуткая гордыня довела маму до смерти, а меня убила Авада, выпущенная из твоей палочки! Надень перстень Гонтов, активируй камень, и мы будем готовы выслушать твою исповедь.

Рука Альбуса потянулась к кольцу, в ушах набатом гремел зов однажды взведённой западни, и Дамблдор уже не видел, с каким злым ожиданием следит за его рукой портрет предка убитого им Сириуса Блэка.

В камине появилась голова Грюма, и тот нетерпеливо прорычал:

— Альбус, к тебе можно войти?

Рука Дамблдора замерла над перстнем. Чтобы коснуться артефакта, пальцу не хватило миллиметра.

— Альбус! Чего молчишь, заснул там, что ли? У меня срочные новости, полюби тебя тролль!

Под разочарованный вздох нарисованного Финеаса Найджелуса Блэка, рука Дамблдора отдернулась от кольца. Он поморгал, приходя в себя, понял, что едва не случилось несчастье, и от души выругался.

— Похоже, я тебя всё-таки разбудил! Ха-ха-ха! — разнёсся по комнате жизнерадостный голос Грюма. Сотканная из огня голова мракоборца ворочалась в камине, словно пыталась разглядеть, что творится в комнате.

— Входи, Аластор, я снял защиту, — хрипловато проговорил Альбус.

— Ну наконец-то! — буркнул Грюм, появляясь из камина целиком и отряхивая от сажи рукав кожаной куртки. — Думаешь, приятно вот так болтать, зная, что голову и шею разделяют сотни миль каминной сети? А вдруг какой-то сбой произойдёт? Мне моя голова дорога, если ты не в курсе. И не надо мне тут говорить, что это моя паранойя! Оба на, а ты что такой мрачный, Альбус?