Кара чувствовала себя растерянной, потерянной в кружащейся дезориентации. Она помнила, как несколько часов назад забралась в эту капсулу жизнеобеспечения. На самом деле, она никогда не забывала… совсем. Но управление боевым страйдером требовало интенсивной концентрации и полного устранения внешних отвлекающих факторов. В течение последних нескольких часов ее тело было изолировано от ее мозга, поддерживалось системами жизнеобеспечения капсулы и основным медицинским ИИ “Гаусса”, в то время как ее мозг дистанционно управлял боевым страйдером.

Военное командование все еще называло телеуправляемые боевые страйдеры Великим Экспериментом. Она задавалась вопросом, сколько старших офицеров Флота сами попробовали этот эксперимент. Она закрыла глаза, пытаясь на мгновение стереть запутанный поток образов, напомнить себе, что это реально, что то было своего рода бодрствующим сном.

Лежа, она могла видеть часть большого видеоэкрана, встроенного в изогнутую переборку боевой палубы. Ее сон — вернее, кошмар — все еще разворачивался там. Она могла видеть парящую пирамиду, снова поднявшуюся в воздух, видеть пульсирующее, мерцающее движение на земле вдалеке, которое должно быть полчищами машин Сети. Изображение передавалось одним из выживших из ее роты, все еще удерживающих периметр на Ядре Д9837. Ненадолго она закрыла глаза, пытаясь примирить противоречивые эмоции — ее счастье от того, что она ушла оттуда… и ее гнев и разочарование от того, что ее вырвали от ее людей до завершения миссии.

Когда она снова открыла глаза, еще одна фигура, в белом и с нашивками майора, наклонилась над ее капсулой. — Капитан? Как мы себя чувствуем? — спросил он.

Ей не нравилось, как человек обращался к ней во множественном числе, но она позволила ему осмотреть ее лицо, включая зрачки обоих глаз.

— Немного кружится голова, сэр, — сказала она ему.

Знаки различия на его комбинезоне обозначали его как старшего офицера психологического отдела, психотехника. — Дайте мне контакт, — сказал он ей резким, профессиональным тоном. — Левая височная область, пожалуйста.

Она сосредоточила свои мысли, и участок ее кожи чуть выше и впереди левого уха затвердел до блестящей гладкости полированного золота, затем выдвинулся как тонкий волосок. Психотехник протянул правый указательный палец и коснулся ее контактного усика, который слегка изогнулся в воздухе перед ее лицом. Кончик его пальца тоже менялся, обволакивая кончик ее контакта. При прикосновении она почувствовала что-то вроде вспышки стробоскопа прямо за глазами, затем насладилась слегка эротической рябью данных, каскадом проносящихся на электронной скорости из памяти ее Компаньона, когда тот загружал информацию по закодированному запросу психотехника. Она уловила немного периферийной информации в обратном потоке; психотехника звали Питер Джамал, он был из Либерти и беспокоился о том, что могло случиться с этими людьми “там”. День рождения его дочери был через две недели, и он был недоволен тем, что придется его пропустить.

— Как вас зовут? — Его голос звучал внутри ее головы, минуя уши и говоря вслух в ее голове.

Узнавание — и память — наводняли ее, прогоняя головокружение и дезориентацию. — Я в порядке, — сказала она ему.

— Давайте узнаем ваше имя, — настойчиво произнес голос.

Она кивнула, зная, что Джамалу нужно проверить ее реакции. — Кара Хаган, — сказала она. — Капитан Кара Хаган, Военное командование Конфедерации, Первая рота, Первый батальон, Первые рейнджеры Конфедерации.

— Кто ваши родители?

— Генерал Виктор Хаган. Сенатор Катя Алессандро.

— Какова была ваша миссия?

— Телеуправление Черным Соколом модели XC через Звездные Врата Новой Аквилы в Галактическое Ядро, — она отчеканила, выпаливая формулировку своей миссии по памяти. — Попытаться посадку на планету-изгой, Ядро Д9837, чтобы проверить реакции и защиту Сети, а также проверить I2C телеоперационные протоколы и возможности на внутригалактических расстояниях.

Психотехник улыбнулся ей, когда прямая электронная связь между ними была прервана. — Я думаю, вы прошли через это нормально, капитан.

Она втянула свой контакт, чувствуя, как усик растворяется обратно в ее коже головы. — Как… как насчет остальных? Мы несли довольно тяжелые субъективные потери.

Улыбка исчезла. — Примерно как мы и ожидали. Девятнадцать, похоже, не пострадали, пока что. Включая вас. — Он кивнул в сторону видеоэкрана, где вспыхивали в безмолвной, сине-белой ярости частицотронные разряды. — Еще девять все еще на той стороне, хотя, я полагаю, они скоро будут отзываться. Остальные… — Он пожал плечами.

Она вздохнула. — Изложите факты, майор.

— Двенадцать находятся на различных стадиях психоза отмены или связи. Двое мозгово мертвы. Обратная связь через I2C ретранслятор. Остальные шесть… ну, мы пытаемся их оживить. Хотя это не выглядит хорошо. Мы работаем над загрузкой их личностей, но они могут быть направлены на постоянное гражданство в ВиРмире сейчас. Я действительно не могу сказать ничего более определенного, чем это.

Кара закусила губу. — Кто были те двое?

Глаза психотехника расфокусировались, когда он консультировался с каким-то внутренним списком, загруженным через его биосвязь. — Управляющий боевым страйдером Майлз Притчард, — сказал он через мгновение. — И лейтенант Пеллам Хохштадер.