— Ну… — стушевалась она, — Может и так. Я, кстати, только поняла, почему иногда теряла тебя, даже если мы находились в одной комнате.

И зачем искала, такой вот тебе вопрос…?

— И что тогда думала? — спросил просто чтобы продолжить разговор.

— Что ты слишком слаб… — начала она, резко прервав себя, — Прости, я не хотела…

— Да нормально, — с иронией хмыкнул в ответ, — Я привык.

Она замолчала, так что следующим снова заговорил я:

— Мы ещё посмотрим кто кого… ну, лет через тридцать.

Она хихикнула, попробовав подавить порыв. Не вышло, из-за чего с её стороны донёсся единичный… хрюк. И всё, тишина… Даже скрипа кровати не слышно: замерла. Так, надо спасать, пока она там не отключилась от стыда!

— И что смешного? — лёгким тоном, как бы предлагая «взаимно забыть конфуз», спросил, — Думаешь, я всё это время буду стоять на месте?

Не удержавшись, она снова коротко этак по-девчачьи хихикнула, заявив:

— Если ты победишь меня через тридцать лет… не знаю — я готова сама стать твоим слугой!

— Договорились, — весёлым голосом поймал её на слове, — Восстановим справедливость, да.

— Чего? — она, судя по звуку, резко поднялась, — Ты воспринял это серьёзно, что ли?

Отделяющая нас перегородка резко раскрылась, а краснеющая и забавно хмурящаяся девушка упёрлась в меня взглядом, явно ожидая ответа.

— А почему нет-то? — снова хмыкнул, — Вы же меня слугой звали.

— Мы — Бауэры! — она ткнула в грудь пальчиком, сказав это, словно поясняя всё.

— А я — Хейст! — не менее гордо откликнулся в ответ. А следом, пожав плечами, добавил, — И кто знает, где мы будем к тому моменту.

— Ладно… — протянула она, с сомнением оглядывая меня, — Тогда если победа будет на моей стороне, то ты признаешь меня своей госпожой!

— Принято, — протянул руку, которую та сразу же, со всей своей решимостью пожала.

Лишь через секунду, ощутив боль в растянувшейся, похоже, не полностью зажившей коже на спине, с шипением разорвал рукопожатие, откинувшись обратно на кушетку.

К её чести, Изабелла комментировать это или задавать тупые вопросы по типу «что случилось?» или «ты в порядке?», не стала: всё же сама на боевом факультативе — знает что такое «рана».

Я лёг обратно, стараясь не двигаться. Со сжатыми зубами ожидал, пока острая боль пройдёт почти минуту, лишь под конец которой удалось выдохнуть.

— Прости… — коротко произнесла девушка, уже лёгшая на свою койку.

Я понял к чему она.

— Ничего, — выдохнул, отвечая, — Это был бой, чего уж там.

— Просто дуэль.

— И то правда. Но всё равно ничего.

Я действительно не держал обиды. А ещё знал, что необъявленный долг хорошо копит проценты. Ага, вот такой вот я нехороший человечек.

Впрочем, как-либо использовать то небольшое чувство вины я… так-то и не смогу. Она всё же не впервые участвует в спаррингах и явно понимает, что травмы тут — естественны. Разве что сегодня она била явно наповал. Судя по реакции на такое — убить не хотела, но и… верила, что выживу, что ли?

Да и в принципе, как-то пытаться играть Изабеллой не особо и хотелось. Всё же с самого начала она, не только со мной, но и в принципе со всеми окружающими вела себя довольно вежливо.

Такое, на самом деле, довольно распространено в магическом социуме, — уважение друг к другу, имею ввиду, — но то, что она до того, как полноценно осознала правила своего окружения, уже демонстрировала этакую… приземлённость при благородном достоинстве — уже шло ей в плюс.

Явно не особо добродушный мужик в рясе священника вошёл к нам через пять минут. По-быстрому осмотрев нас, он принял решение, что Изабеллу вполне может выписать уже сейчас. Ей нужно просто отдохнуть ночку в спокойствии — и всё будет нормально.

Он вышел, чтобы заполнить документы, скомандовав девушке пока собираться.

— Не забудь о нашем соглашении, — напомнила она, ткнув пальцем в мою сторону, закрывая перегородку.

Всё же лежали мы тут в больничных одеждах. Они хоть и десять раз приличные, но перед выходом даме всё же нужно переодеться в одежды, что, судя по звукам и ауре, оставили в тумбочке рядом.

— Уж поверь не забуду, — фыркнул в ответ, — Когда ещё мне удастся получить леди Бауэр в слуги?