Из-за метели практически ничего видно не было, но мы не могли отступить и свернуть обратно. Мы слышали позади вой, слышали крики и даже видели периодически всплывающие одинокие фигуры. Это Они? Одинокие путники? Другие игроки?

Я не знал ответов на эти вопросы и просто гнал лошадь вперёд. Возможно ли где-то спрятаться? Чёрт, я слишком плохо помнил рассказы Рю и старушки о прошлом, думая, что игра совсем не об этом. А она именно о том! Где наиболее безопасно? Как выжить и продолжить качаться? Неужели это всё?

— Бери левее, нам нужно попасть на юг, — скомандовала мне на ухо Снежинка, совершенно ни о чём не беспокоясь. — Там их дольше всего не будет, и ты успеешь познать силу хоть частично.

Это был реальный шанс вырваться, так что я держался указываемого курса. Нам повезло, что скоро мы нашли городок, ещё не тронутый Ёкаями. Несмотря на возражения Снежинки, я всем рассказал о надвигающейся буре из демонов, подняв нехилую панику. Но мы всё равно смогли поесть, сменить лошадь и даже отдохнуть.

Я уснул так быстро, что даже сам этого не заметил, пока меня не растолкала Снежинка, говоря, что дальше тянуть нельзя, нужно срочно ехать.

Она была, как всегда, права, ведь мы очень скоро услышали жуткий, утробный вой. И вовсе не волчий. Это просто сводило с ума, заставляя желать лишь выживания. Прятаться, бежать. Мы снова гнали лошадь, пробиваясь сквозь снег, и быстро отбились от лавины монстров. Я думал, мы поедем в какой-то город, но Снежинка привела меня в лес. Он даже был недостаточно южно, нам было куда ехать, но она настаивала, что это будет правильно.

Я поверил ей, обосновавшись в самом центре странного леса. Казалось, он был мёртвым, настолько тихо проходили часы. Ни животные, ни насекомые, ни ветер не создавали каких-то звуков. Это иногда пугало, но лиса не позволяла мне даже минуты расслабиться и задуматься о тишине. Я полагал, тренировки будут магическими, где я буду заучивать заклинания, а она первые дни заставляла меня тупо сидеть и медитировать.

Какая ерунда!

Мало того что я страдал хернёй, так ещё и меня ограничили в еде, воде и сне. Снежинка отказывалась что-либо объяснять, просто раздобыв лозину и хлеща ею меня всякий раз, как я задавал вопросы. В итоге прошло около двух недель, как я сидел в чёртовом лесу, смотрел на небо, отвлекаясь лишь на счётчик игроков. Внутри столько чувств успело сменить друг друга. Сначала я впал в ужасное отрицание: зачем мне всё это? Это же бред! Сижу на жопе ровно, а мог бы мочить монстров!

Затем появился гнев. Я хотел силой заставить Снежинку отступить, дать мне вырваться из этого бреда! Потом уговаривал лису изменить план. Ну зачем? Это бессмысленно! А она лишь смотрела на меня холодными глазами, пока я подозревал её во всех смертных грехах. Уныние свалило меня в конце четырнадцатого дня, когда я понял, что у меня не осталось сил на борьбу. Я не готов бороться с лисой, не хочу бесконечно биться с Ёкаями, и даже уход Маши пригвоздил меня к снежному месту, на котором я сидел.

И затем, с рассветом, я ощутил безмятежность. Равнодушие захватило моё тело. Плевать. Пусть там весь игровой мир горит синим пламенем. Это всё равно не по-настоящему, так какая вообще разница? Я не могу ничего изменить, я не хочу ничего изменять, я… здесь. Един с блядским лесом, и я не нуждаюсь в суете и бесконечном беге по кругу.

— Пора, — сказала Снежинка, сама вставая со снега и отряхивая кимоно. Закат близился к концу. Сумерки уже поглотили лес, всё такой же безмятежный, как и прежде. — Вставай, тебе нужно размять ноги. Они придут сюда с первой звездой.

— Кто?.. — хрипло спросил я, не узнав свой голос.

— Ёкаи, Они, ещё какие-то твари, — повернув ко мне голову, ответила Снежинка. — За нами милый городок, в котором обосновалась твоя подружка. Если хоть одна тварь выживет, то приведёт в тот город и других. Ты должен уничтожить их всех. Иначе та гейша умрёт. Используй всё то, чему научился за прошедшие две недели.

— Да я ничему не научился! — возразил я, кое-как поднимаясь на ноги. — Мы же только молча сидели! И… стой, ты всё это время знала, куда Маша пошла?

— Конечно, ты тоже знал, — пожала она плечами, постепенно превращаясь обратно в лису. — Вернее, чувствовал. Просто ещё не умеешь понимать свои ощущения.

Я изо всех сил попытался «почувствовать» Машу, но, кроме дрожи земли, ничего не слышал. Запахи, может, чужеродные, звуки… Даже хорошо, что у меня не было времени анализировать происходящее, ведь я так надумался за эти две недели, что уже сил не было! Я достал катану, сжимая её и вставая в стойку. Что ж… Придётся хорошенько попотеть!