Но я тогда не очень понимал масштаб того, что мне придётся сделать. Лиса сныкалась в нору, где её попросту не заметили бы, а я встал жалким препятствием на пути исполинского войска нечисти. Мыслей бежать не было. Я просто был готов принять бой, чего бы это ни стоило. Я до сих пор не понимал, как ко всему этому относится сидение на одном месте, но с первого же удара стал замечать некоторые странности.

Во-первых, я уже бил волков и примерно помнил, какие от этого ощущения. Сейчас же меч словно замедлился. Я точно видел все жизненные точки зверя, контролируя силу замаха, угол и даже скорость. Казалось, на каждое моё действие игра замедлялась, а я — нет. Словно в слоумо я перемещался между Ёкаями, оставляя позади лишь горки пепла, что оставались от тел. Это было… так быстро, несмотря на то что я особых усилий не прилагал.

Изменения в стиле боя последовали лишь когда я встретил первого Они — краснокожего демона, затесавшегося в ряды Ёкаев всех мастей. Он оказался быстрее и сильнее, но я даже не замедлился, продолжая молнией скакать между Ёкаев. Какая же у меня вообще сила сейчас? Неужели я настолько силён, что все противники мне нипочём?

Но думал я так первый день. Вы вообще можете себе это представить? Шло время — не часы, а реально дни, — как я скакал по лавине зверья и всякой нечисти. Но даже это не прошло зря. Я подмечал особые силы у многих из них, хоть и понимал, что не смогу получить всё. Снежинка предупреждала, что выбрать можно что-то одно. Превращения? Огонь? Иллюзии? Проклятия?

К вечеру второго дня я наконец перерезал горло последней твари, которая после вспышки осела пеплом мне на рукав. Я давно весь перемазался, тяжело дыша и опираясь на катану. Лес походил на пепелище, хотя большинство деревьев в нём уцелели, оставшись в неизменном виде. Там и Снежинка показалась из норы — заспанная и помятая. Она обернулась в человека, приподнимая кимоно, чтобы оно хвостом не тянулось по земле, приближаясь ко мне:

— Нет времени обсуждать произошедшее, — сразу же заявила она. — Сколько кусков карты у тебя теперь есть?

— Ты об этом откуда знаешь? — хмыкнул я, заглядывая в статистику. — О, всё собрал!

Они как раз завибрировали, выпадая из инвентаря и собираясь в полноценную карту. Только тогда я заметил, что это был путь к катане. Причём очень и очень крутой. Я реально не представлял раньше, что эти кусочки настолько важны. Судя по описанию, это совсем не простой меч. Он даст своему хозяину силу, получить которую иным путём невозможно.

— Что это значит? — спросил я у лисы, отобравшей карту.

— Что «катану выбора» они ещё не нашли, — Ёкай направилась в сторону города, махнув мне следовать за ней. — Получив этот меч, ты сможешь многократно увеличить свою силу. Возможно, даже, если будешь готов, получишь белую метку.

— Белую?! — я нагнал Снежинку, совсем запутавшись в правилах игры. — А нафига мы две недели потратили?!

— Ты совсем глупец? — лиса замерла, резко развернувшись, из-за чего я едва на неё не налетел. — Мы должны были избавиться от всего человеческого в тебе! Пусть проклятая магия Ёкаев наполнила твоё тело, ты всё ещё жил жизнью человека! Спал, ел, спаривался.

— Ты ведь тоже всё это делаешь! — возразил я.

— Но могу и не делать, — покачала головой Снежинка. — Ты же был пленником прошлой жизни. И как ты станешь сильнее, как Ёкай, если проживаешь судьбу человека?

— Теперь я как Ёкай? Могу жить жизнью нечисти? — изогнул я брови, пытаясь вывести Снежинку хоть на какие-то эмоции. — Я всё ещё не умею использовать силы Ёкаев, зато могу не есть. Супер! Мне это никогда и не мешало!

— Ты уже используешь силу Ёкаев, — ни один мускул не дрогнул на хорошеньком лице Снежинки. — До этого ты и мечтать не мог о полученной скорости. И это не предел. Пока мы придём к мечу, ты уже должен будешь освоить остальные навыки. А, завладев катаной, сможешь стать сильным противником для тех троих. Без катаны у тебя и шанса нет.

Я хотел многое сказать, но не видел в этом смысла, особенно учитывая, что на горизонте замаячил город, небо над которым уже светлело, несмотря на наступающую ночь. Люди бродили по улицам, пытаясь понять, что произошло. Свет горел в доме терпимости и ещё в паре чайных домиков, постоялых дворов и даже на воротах.

Сердце бешено колотилось, ведь я так хотел увидеть Машу спустя всё то время.

Медитации под открытым небом две недели к ряду дали мне понять, что я определённо был не прав. Да, по сути, она разрешила мне трахать нпс, в этом прав я, но драть Снежинку на глазах у Маши в договоре не предусматривалось. И я — дурак, что не объяснился, что не исправил ситуацию. Для меня это определённо сложившиеся обстоятельства и моя шальная натура. Для Маши же всё выглядело весьма удручающе. Будь она очередной моей девкой — даже и не задумался бы о вине, но моя светловолосая ведьмочка — совсем другое дело.

— Кстати, совсем забыла сказать, — когда мы подошли к воротам, равнодушно бросила Снежинка, — я солгала, что твоя гейша в этом городе. Я не могу чувствовать людей, только Ёкаев.

— Зачем?! — вспыхнул я, ощутив, как всякая надежда рухнула в груди.

— Чтобы ты всерьёз бился, — хмыкнула та, кланяясь привратникам. — Мы путники из города Оми. Страшная напасть пришла во все северные провинции. Нам едва удалось пережить холодные ночи в лесу. Не позволите ли вы войти нам?

— Да плевать, — бросил стражник, указывая на бумагу, прилепленную к стене. — Два золотых. С каждого!