Я раскошелился совершенно спокойно. Что есть пара монет, когда снаружи ждёт ещё одна ночь в холоде и неудобстве? Конечно, умереть мы не умрём от этого, но я предпочёл бы уютную постель и горячую девушку. То есть еду.

Но без присутствия Маши мне стало как-то совсем осиротело на душе. Я стал больше думать о том, что не должен жить жизнью человека. Или двух недель достаточно? Можно снова кайфовать?

Внутри городок был обычным, похожим на все предыдущие. С этим разработчики точно не перестарались. Вот так, оказавшись на улице, едва ли я бы сумел определить, в каком конкретно городе нахожусь. Может, и были какие-то отличия, но я их не наблюдал. Зато Снежинка словно знала, куда нам нужно идти. Привела меня в постоялый дворик, где нам удалось снять комнату. Заказав ужин, мы умостились на крытой террасе, желая отдалиться от людей, шумно отдыхающих в главном зале.

— Ешь хорошо, — сухо сказала Снежинка уже когда мы ждали еду. — Ёкаи хоть и не умирают от голода, но рассудок теряют от него довольно быстро. Оттого и переходят на человечину.

— Пожалуй, закажу ещё несколько порций, — тихо ответил я, покрывшись мурашками. — Надолго мы здесь?

— Ёкаи приближаются с запада, — лишь поэтично проговорила Снежинка, вдруг поворачиваясь ко мне. — Ты чувствуешь их? Прикрой глаза. Не пытайся заставить себя, просто сконцентрируйся на тишине.

Так и сделав, я какое-то время ничего определить не мог. Но затем случилось странное. Я ощутил словно биение огромного сердца. Оно не прорисовалось на условной карте, а просто билось где-то на задворках сознания, при этом приближаясь. Я попытался сконцентрироваться на этом биении, определяя подобные ритмы ещё очень много где. Крупные и совсем мелкие. Удивительно, они покрывали собой столько пространства…

Какие-то из них, как ближайший западный источник, бились сильно, агрессивно и по нарастающей. А вот какие-то едва ощущались. Ох, кажется, меня уже можно принимать за своего.

— Понимаю, о чём ты, — наконец произнёс я, открыв глаза. — Вот только тебя, так близко, я совсем никак не ощутил.

— Чем агрессивнее к тебе и людям настроены Ёкаи, тем явнее ты ощущаешь их, — буднично произнесла Снежинка, как раз после чего нам принесли еду. — Отвечая точнее на твой предыдущий вопрос… Завтра утром мы должны уйти. Лучше с рассветом.

Больше ничего спрашивать я не хотел. Просто жевал пару заказов — в основном пресное мясо и странные бобовые. Снежинка, не дожидаясь меня, удалилась спать. Я же, опустошив миски, не мог заставить себя уснуть. Всё время всплывало то чувство биения враждебного сердца, всё приближающегося к городу. Пытаясь отбросить наваждение, я решил выйти подышать воздухом. Проветрить голову и мысли.

Дом с красной туфелькой не давал мне покоя. Я даже какое-то время сопротивлялся себе, а потом всё же направился туда. Времени было крайне мало, так что я без слов бросил монеты их главной, проходя вглубь и разглядывая прекрасных девушек. Кто-то из них вполне мог составить мне компанию…

— Эй, красавчик, — обратилась ко мне длинноволосая ночная бабочка, уже сидящая в расстёгнутых одеждах, из которых виднелась грудь. Остальные в этом доме терпимости были куда более… зажатыми. — Говорят, к утру все мы будем мертвы. Так, может, повеселимся напоследок?

Снимая с себя сразу всю одежду, я вошёл к ней. Ох, я собирался трахать её действительно как в последний раз. Жёстко, сильно и долго. Какой мне сон? Я больше не человек, считай — зверь. Так что сейчас я и проявлю всю свою звериную натуру.

Снежинка буквально забрала меня с борделя, сняв с той развязной милашки. Меня начинало напрягать, что Снежинка уж шибко контролирует каждое моё движение. Я сам могу решить, что мне делать и как вести игру, а она превращалась в тирана, что затолкал меня спать, пригрозив, что превратится в лису и смоется, выбрав другого сильного игрока для своих целей.

Эх, ну и ладно. Отдохнуть тоже было нужно, так что я забылся сном, думая лишь о прекрасной незнакомке с такой тёплой и влажной киской…

Проснулся я неожиданно — от минета. Причём в тот момент, когда заканчивал, забрызгав Снежинке всё лицо. Она тут же поднялась, убегая в ванную, а я удивлённо подхватил капельку пальцем. Чего это она? Но разговаривать я не хотел — ещё немного дулся.

С рассветом мы покинули город — молчаливо и слегка сонно. Лошадь не гнали, брели медленно, сопротивляясь поднимающейся метели.

Оказалось, следовать карте было ещё тем мероприятием. Точных каких-то данных и в помине не было, да и я привык, что карта всегда с навигатором, а по этому куску чего-то непонятного едва ли можно было сыскать хоть что-то, помимо собственной смерти. Причём я совершенно об этом не шучу. Мы плутали столько раз, что я почти выходил из себя. Карта походила на нечто образное, а не на типичный крестик с пунктирными линиями.

Единственное, что точно по ней можно было понять, — так это то, что меч заспавнится в лесу на юге. Что за лес? В какой его части? Вопросов было несчётное количество, но ответов мы не находили. Правда, спустя три боя с Ёкаями и два с Они, я, наконец, психанул, спешился и уселся у мёрзлого ручья в раздумьях. Снежинка не мешала мне, просто превратившись в лисицу и юркнув ловить мышек или кем она там питалась.

Я знал, что должен был быть какой-то способ лучше работать с картой. Просто пока не понимал, какой. Я перерыл всё, что только мог: зелья, инвентарь — на предмет способа чтения данной карты, даже чаты. Грустно было видеть, что Маша ничего не отвечает, как бы долго я ей ни писал. Единственное, что я смог, — сравнить два чата между собой: погибшего Кена и ведьмочки. Оказалось, что когда игрок покидает игру, его чат темнеет. Машин же так и подсвечивался, как всё ещё активный.