— Кормили Дуся, кормили — со всеми почестями приняли. Не переживай. Мирон Олегович тут?

— С остальными пошёл.

— Да как же? Тоже ведь не молодой уже… — покачала головой. — А вы — не устали? Давно уже спать должны, а меня ждать пришлось. Вы не беспокойтесь, скоро все вернутся, поедят. Всем хватит?

— Да, вашество, взяли на себя смелось — сразу на всех сготовили, раз дело такое.

— Правильно… Тихон, завтра утром обо всём поговорим — вместе. Хорошо?

— Да, ваше сиятельство, — поклонился. Знал уже, что скажу, и всё равно надеялся на лучшее. Оно и будет «лучшее» — для него по крайней мере. И для Дуси, и для всех остальных — с собой я никого брать не буду. Пусть доживают свои дни в тепле и комфорте, а Олег присмотрит…

Решила дождаться возвращения остальных — хотелось поблагодарить всех лично. А пока следовало бы прочитать, что там мне сунул Тимашев…

Письма оказалось два — первое, официальный указ о ссылке, а второе… Личное письмо императора?

Отложив в сторону указ, я вчиталась в неожиданное послание.

«Графин? Вавиловой Елизавет? Владиміровной

Наше съ Вами короткое общеніе позволило мн? уб?диться, что Вы женщина храбрая, разсудительная и не обремененная пустыми предразсудками. Въ иныхъ обстоятельствахъ, будь я — не я, а Вы — не Вы, быть можетъ, мы нашли бы взаимопониманіе, свойственное не положенію, но уму. Но судьба распорядилась иначе. Мы рождены въ т?хъ роляхъ, что назначены намъ не людьми, а самимъ Господомъ.

Я могъ бы простить Вамъ недовольство мною и Короной, могъ бы закрыть глаза на Ваши слова, но не на Ваши д?ла. Недовольство — свойство умовъ пытливыхъ, но участіе — уд?лъ мятежниковъ. Вы не просто сочувствовали т?мъ, кто противится Нашей вол?, но и подали имъ руку, поддержали не силой оружія, но милосердіемъ, что, право, для власти не мен?е опасно. Н?тъ предательства горше, ч?мъ вид?ть во враг? ближнего. Вы же и вовсе не считаете врага таковымъ, и это — Вашъ сознательный выборъ.

Противостояніе, начатое задолго до насъ, не завершится и посл?. Мы в?чные противники, и мн?, какъ государю, надлежитъ помнить о сил? державы бол?е, нежели о чьихъ бы то ни было правахъ. Вы можете быть сл?пы къ этому — какъ захотите. Но долгъ мой иной. Россія велика и должна оставаться таковой. Государство либо расширяетъ границы, либо теряетъ ихъ. Либо повел?ваетъ, либо подчиняется. Я не желаю Россіи судьбы иной, кром? бытности въ Великодержавіи.

Судъ надъ Вами могъ бы стать урокомъ для другихъ. Могъ бы. Но, увы, и безъ него площадь полнится криками. Вы сд?лали себя знаменіемъ, пусть и не хот?ли того, и потому я не стану давать людямъ зр?лище, котораго они жаждутъ. Имъ легче бездумно кричать о вашей свобод?, ч?мъ понять истинное положеніе в?щей и то зло, которое вы несете. Я смягчилъ р?шеніе — не ради Васъ, но ради людей, которые видятъ въ вамъ будущее — новую главу исторіи россійской. Отнын? Вамъ надлежитъ оставить столицу и сл?довать туда, гд? Вашъ голосъ не будетъ слышенъ.

В указе моё посл?днее снисхожденіе.

Александръ»

Мораль власть имущих мне не будет ясна никогда. Это письмо — словно жалкая попытка выставить себя кем-то, кто контролирует настоящее и предсказывает будущее. Но ведь люди на подобное не способны. Это высокомерие коронованных персон, нежелание смириться с тем, что всё — совершенно всё вплоть до дня Суда — предписано, что мы лишь выбираем между Раем и Вечным огнём для себя, но вовсе не вершим судьбы других.

В чём же, интересно, заключается обещанное снисхождение? Я со смешанными чувствами прочитала указ — неважно, что со мной будет, но до ужаса любопытно, что придумал император.

«Указъ Его Императорскаго Величества Александра II

О ссылк? графини Елизаветы Владиміровны Вавиловой

Мы, Александръ Второй, Божіей милостью Императоръ и Самодержецъ Всероссійскій, Царь Польскій, Великій Князь Финляндскій и прочее, и прочее, и прочее, внимая долгу охранять порядокъ и спокойствіе въ держав? нашей, а равно и честь православной в?ры, повел?ваемъ сл?дующее:

Согласно разсл?дованію, проведенному органами правопорядка, установлено, что графиня Елизавета Владиміровна Вавилова:

1. Уличена въ публичномъ и тайномъ противленіи установленному порядку и власти, выраженномъ черезъ инакомысліе.

2. Зам?чена въ сод?йствіи инов?рцамъ и пропаганд? ихъ обычаевъ, ч?мъ нанесла вредъ духовному и нравственному здоровью общества.

3. Обвиняется въ явномъ осужденіи д?йствующей власти, что подрываетъ государственный авторитетъ и с?етъ смуту въ сердцахъ подданныхъ.

На основаніи вышеизложеннаго и во исполненіе государственныхъ интересовъ, повел?ваемъ:

1. Лишить графиню Елизавету Владиміровну Вавилову вс?хъ дворянскихъ привилегій, титуловъ и имущества.

2. Сослать её на каторжные работы въ Сибирь, на срокъ въ десять летъ, съ посл?дующимъ поселеніемъ въ одномъ изъ сибирскихъ у?здовъ, по усмотр?нію властей.

3. Государственнымъ органамъ власти предписывается обезпечить скорое и полное исполненіе настоящаго указа.