Шрифт:
– Терпи! – грозно прорычала вторая тень, – через час уже доберемся до владений господина Кирро!
– Через час я помру-у-у, – с чувством простонала я, – ох… что вы мне такое дали? От этого ещё хуже!
Тень выругалась.
– Чуял же, что от зелья этого добра не жди! Терпи!
– Не могу-у-у-у! Мне надо!
– Слушай, Хорёк, может, остановимся? Нас по головке не погладят, если мы девку привезём не в целости! Кирро же обещал голову снять, если что.
Тот, кого назвали Хорьком, вновь грязно выругался, скрестив Арчибальда и целую ватагу демонов. Я торопливо подлила масло в огонь, изобразив корчи и громко стеная.
– Ладно, демоны с тобой!
Послышался глухой удар. Тень грохнула кулаком по передней стенке и рявкнула:
– Останови!
Пол подо мной дёрнулся и замер. Тень справа от меня грузно поднялась; послышалось звяканье и щёлканье, и внезапно потёмки разогнал яркий – как мне показалось – свет. Меня по-прежнему грубо схватили за шкирку, рывком поставили на ноги и вытолкнули наружу.
Я едва не повалилась наземь, но твёрдая рука похитителя держала меня крепко.
– Дыши, – прорычал голос Хорька за спиной, – только без глупостей! Даю тебе ровно две минуты, потом поедем дальше!
Я с наслаждением потянулась и вдохнула полной грудью свежий воздух, напоенный ароматами леса и грибов. Кинула быстрый взгляд по сторонам: мы и правда стояли на дороге, что проходила сквозь лес. По обе стороны тянулись деревья. Мы как раз стояли лицом к ним.
И тут глаз зацепился за то, что окончательно вселило в меня надежду. Впереди лесная почва резко обрывалась, словно уходя вниз. Там явно был то ли склон, то ли овраг.
Головокружение тут же отступило, а ноги обрели твёрдость. Это мой шанс.
– Отпустите, пожалуйста, немного, – жалобно попросила я, – мне продышаться надо…
Хорёк выругался, но хватку слегка ослабил.
Только этого я и ждала.
В ту же секунду я нырнула вниз и рванулась вперёд так резко, что воротник платья оглушительно затрещал. Видимо, от изумления Хорёк на секунду разжал пальцы, а я, что было мочи, кинулась к оврагу, путаясь в проклятой юбке.
– А ну, стоять! – проревел сзади мой похититель, но я не стала оборачиваться. Овраг рывками приближался.
За спиной послышался грузный топот, ругань и рёв – уже почему-то трехголосый. Наверное, третий управлял лошадьми, а я про него даже не подумала! Ну всё, Алина, теперь только удирать!
У самого края оврага я зацепилась за корягу, не удержалась и кубарем покатилась вниз, собирая по пути все кочки, торчащие из земли корни и ухабы. Небо и земля – точнее, деревья и небо – завертелись перед глазами, но я всё-таки разобрала дикие крики откуда-то сверху.
– Беги за ней! Лови её! Не дай ей уйти!
Падение закончилось зарослями длинной густой травы, куда я со всего размаху ухнула. Морщась и шипя от боли, приподнялась, лихорадочно соображая, что делать.
И тут боковым зрением я уловила движение наверху. По склону оврага, отчаянно ругаясь, неуклюже ковыляли три здоровенных мужика. Один из них увидел меня и завопил, что было мочи:
– Вон она! Держи её!
Я принялась в панике озираться. Вперед – мужики, сзади – трава и деревья, укрыться негде. Что делать?!
И тут я заметила неподалёку то, что вселило в меня надежду на спасение.
Только бы получилось!
Глава 26
В паре десятков метров по правую руку от себя я увидела большое упавшее дерево. Оно лежало, выворотив корни в противоположную сторону от меня, и, в принципе, могло послужить неплохим укрытием.
До слуха долетела площадная ругань преследователей; метнув в их сторону молниеносный взгляд, увидела, что один оступился и рухнул прямо под ноги приятелям. Те, не удержавшись, повалились на него, и теперь вся эта сложносочинённая конструкция из рук и ног барахталась на склоне, отчаянно ругаясь.
Похоже, удача на моей стороне!
Не обращая внимания на ушибы и ноющее от падения тело, я отскребла себя от земли и кинулась прямо к дереву, оступаясь и поскальзываясь на влажной лесной подстилке.
– Хорёк, она убегает! – хрипло завопил мне в спину Паук.
– Так помоги мне подняться, мать твою! – заорал в ответ Хорёк, но я не стала вслушиваться в эту увлекательную беседу.
У меня были дела поважнее.
Добравшись до дерева, я принялась лихорадочно распускать шнуровку на платье. От волнения пальцы плясали и плохо слушались, и я закусила нижнюю губу, чтобы успокоиться.