Станция KX-7 вырастает перед нами спустя десять часов полёта — огромная конструкция из металла и композитных материалов, висящая на орбите безжизненной планеты.

Когда-то научный форпост, теперь — пристанище всех, кто хочет затеряться в бескрайнем космосе.

— Готов? — спрашиваю я Конрара, активируя протокол маскировки. Наши боевые костюмы приобретают матово-серый цвет, а на шлемах исчезают знаки различия командоров Эвларии.

— Всегда, — отвечает он, проверяя оружие.

Мы входим в станционный док как обычные наёмники, ищущие работу или информацию. Никто не обращает на нас особого внимания — на KX-7 каждый занят своими делами и старается не замечать чужих.

Первая остановка — «Звёздный туман», бар в нижнем ярусе станции, где собираются информаторы и торговцы информацией.

Воняет так, что выворачивает наизнанку. Представители многих рас и видов сидят за столиками, склоняются к барной стойке, шепчутся в тёмных углах.

— Наш контакт ещё не прибыл, — замечает Конрар, сканируя помещение. — Займём стратегическую позицию.

Мы устраиваемся за столиком в углу, откуда хорошо просматривается весь зал и оба выхода. Заказываем напитки, которые противно в руках держать, не то что пить.

— Что-то не так, — шепчу я, когда проходит полчаса, а наш информатор всё ещё не появляется. — Он должен был быть здесь.

Конрар незаметно активирует теплосканер на своём запястье.

— Две рептилоидные сигнатуры на верхнем ярусе, — сообщает он тихо. — Движутся к грузовому отсеку.

Мы обмениваемся взглядами. Рептилоиды здесь, на отдалённой станции, практически одновременно с нами. Совпадение? Исключено.

— Проверим, — решаю я. — Но осторожно.

Мы покидаем бар, стараясь не привлекать внимания. Верхний ярус станции — это в основном складские помещения и ремонтные доки. Идеальное место для тайных встреч и передачи грузов, которые не должны проходить через официальные каналы.

— Вон там, — Конрар указывает на дальний отсек, где мигает красная лампа, сигнализирующая о техническом обслуживании. Но наши сканеры показывают активность внутри.

Мы приближаемся бесшумно, как учили годы военной подготовки. Я первым достигаю переборки и осторожно заглядываю внутрь. То, что я вижу, заставляет меня застыть.

Два рептилоида — высокие, с блестящей чешуёй цвета антрацита — склонились над человеком, распростёртым на полу. Человек не движется, но даже с расстояния я вижу лужу крови, растекающуюся вокруг его головы.

— Это наш информатор, — шепчу я Конрару. — Они опередили нас.

Один из рептилоидов поднимает голову, его раздвоенный язык мелькает между острых зубов.

— Я чую вонь эвларцев, — шипит он на всеобщем языке.

Дверь позади нас с шипением закрывается, и я слышу металлический лязг — кто-то заблокировал выход.

— Да будет битва! — рычит Конрар, активируя боевой режим.

— Командоры, — рептилоид выпрямляется во весь рост, его глаза — вертикальные щели без белков — фиксируются на нас. — Готовьтесь принять смерть!

Я активирую бластер. Конрар делает то же самое.

Внезапно внутренности скручивает. Страх прошивает насквозь. Не наш. Ей.

— Ксандра…

Холод. Первое, что я ощущаю, приходя в сознание — пронизывающий холод, проникающий до костей. Веки тяжелые, словно налитые свинцом, но я заставляю их открыться. Тьма. Кромешная, давящая тьма окружает меня. Где я?

Пытаюсь пошевелиться и понимаю, что лежу на чем-то твердом и ледяном. Металл? Мое тело отзывается тупой болью на любое движение, словно меня долго и методично избивали. Во рту пересохло, а в висках пульсирует.

— Роан… Конрар… — хриплым шепотом зову я, но ответом мне служит лишь гулкая пустота.

Медленно, преодолевая боль, приподнимаюсь на локтях. Глаза постепенно привыкают к темноте, и я начинаю различать очертания небольшого помещения. Ни окон, ни дверей — только сплошные металлические стены, сливающиеся с полом и потолком.

Внезапно меня накрывает воспоминание — серебристый туман, окутывающий лицо. Торжествующая улыбка Марики.

«Они тебя забудут…» Судорожно хватаюсь за эту мысль, пытаясь вспомнить, что произошло дальше, но память молчит.

Примерочная… платье для церемонии… Ниара и Лиара… Марика… капсула.

Что потом? Смутные образы людей в черной форме? Чьи-то руки, тащащие меня? Инъекция в шею, после которой мир снова погрузился во тьму?

Меня бросает в холодный пот. Мои мужчины! Закрываю глаза, пытаясь дотянуться до них через нашу связь. Обычно это так просто — словно протянуть руку и коснуться самой сути их существования. Но сейчас… ничего. Абсолютная, звенящая пустота там, где всегда было их присутствие.

— Нет, нет, нет… — шепчу я, сжимаясь в комок.