— И вы решили избавиться от всех, кто представляет для вас угрозу? — спрашиваю я, пытаясь выиграть время и собрать больше информации. Хотя сама не знаю для чего. — Воспользовались моментом, когда все отвлеклись на торжества?

Внезапно меня осеняет:

— Я ведь не видела вас на приеме… Вы были заняты организацией покушения?

Дориан изображает удивление:

— Надо же, какая наблюдательная. Да, я предпочел оставаться в тени.

— Так это вы дали Марии Кортес взрывчатку? А ведь удобно избавиться от всех влиятельных врагов разом.

— Ты начинаешь мне надоедать. Слишком болтливая. Слишком умная.

Он ведь меня сейчас не убьет?

— Знаешь, как трудно было создать достаточно убедительную легенду о сестре, чтобы выманить твоих мужчин с планеты? Генерал Таркай, конечно, проверял информацию, но… — он самодовольно улыбается, — когда источник подставной, а данные сфабрикованы на высшем уровне, даже самый опытный разведчик купится.

— Вы чудовище…

— Я прагматик, — холодно поправляет он. — И сейчас моя прагматичность подсказывает, что пора завершать наш увлекательный разговор. Через час мы прибудем к месту назначения, и я передам тебя твоему… родственничку.

— Кому? — от понимания все сжимается внутри.

Майк.

Двое охранников в черной форме грубо выдергивают меня из камеры, их пальцы впиваются в плечи до синяков.

Меня тащат по узкому металлическому коридору, освещенному холодным неоновым светом. Ноги скользят по гладкому полу, и я едва успеваю переставлять их, чтобы не упасть.

Мы проходим несколько поворотов, пока не оказываемся перед массивной дверью. Дориан прикладывает ладонь к сканеру, раздается сигнал, и двери бесшумно расходятся в стороны.

И тогда я вижу его.

— Ксандра, девочка моя! Наконец-то.

Майкл Харрис. Человек, который был рядом с нами все наше детство. Заменил нам отца. Утешал после кончины матери. Человек, который отправил меня на лайнер к эвларцам.

Он совсем не изменился. Всё тот же высокий, подтянутый мужчина с преждевременной сединой на висках и пронзительными голубыми глазами. Только сейчас в этих глазах нет ни капли той теплоты, которую я помнила. Только жадный, оценивающий блеск.

Нет, я не упаду перед ним на колени. Не стану умолять. Не дождется моей слабости.

— Как тебе спится, Майк? — спокойно спрашиваю я.

— Прекрасно, дорогая, — ухмылка его — это последнее, что я вижу перед тем, как проваливаюсь в темноту.

Возвращение в реальность болезненно. Чувствую укол в руку, затем жжение, распространяющееся по венам. Дернувшись, я пытаюсь отдернуть руку, но не могу — запястья и лодыжки надежно зафиксированы. Я лежу на чем-то твердом и холодном…

— Очнулась? Отлично. Мне надоело ждать.

Открываю глаза. Яркий свет бьет в глаза, заставляя зажмуриться. Когда зрение фокусируется, я вижу Майка, склонившегося надо мной. На нем белый лабораторный халат, а в руках — какой-то прибор, похожий на сканер.

С каких пор он в медики заделалася?

— Что… что происходит? — ненавижу себя за слабость.

— Наука происходит, — водит Майк прибором над моим телом. Даже в глаза не смотрит. — Должен сказать, с тобой пришлось повозиться намного больше, чем с Сарой. И твой геном… изменился.

Упоминание о сестре мигом стирает остатки боли.

— Сара? — шепчу я. — Где она? Что ты с ней сделал?

Майк мерзко усмехается. Ненавижу!

— О, твоя сестренка в соседней камере. Жива. Пока. Девчонка отбилась от рук, пришлось действовать радикально.

— Да что она тебе сделала? — рычу я, дернувшись.

Хочется голыми руками придушить этого гада.

— Слишком любопытная. Сунула нос не в свое дело, за что и поплатилась. А ведь я изначально хотел по-хорошему.

— Что по-хорошему? Что тебе вообще от нас надо?

— Омежий ген, разумеется, — произносит он расчетливо, — Тот самый, что делает вас такими… особенной.

— Ген? — пытаюсь я понять. — Если я так ценна для тебя, зачем было отправлять на корабль к эвларцам? Они же сразу учуяли во мне омегу.

— Ты ничего не понимаешь, да? Ген должен был активизироваться. А для этого нужно было, чтобы ты переспала с эвларцами. Кто же знал, что ты окажешься их эвиссой? — Последнее слово он произносит с явным отвращением. — Их шлюха. Но так даже лучше. Ген теперь намного мощнее, а значит, рептилоиды заплатят больше.

— Рептилоиды? — я в шоке смотрю на него. — Зачем им это?

— Какая разница? — пожимает он плечами. — Меня интересуют только деньги, которые эти ящерицы платят. Очень хорошие деньги, между прочим.