Телефон я, понятное дело, не потерял. Потому что заботливо переложил бумажку во внутренний карман, когда переодевались в микроавтобусе на ходу. А теперь извлёк её, вид имеющую прискорбный вполне, и начал набирать номер. Мог бы сразу в телефон записать, да. Но, как и следовало ожидать, снова не подумал. Поэтому на действия мои Второв и Фёдор смотрели с улыбками добрыми, а Тёма — с сожалеюще-издевательской.

— Да, Дмитрий Михайлович! — сразу за первым гудком отозвалась трубка чуть взволнованным, но приятным женским голосом.

— Татьяна? — осторожно поинтересовался я у барышни. Заставив младшего Головина закатить глаза и страдальчески застонать. Ну да, на бумажке имя было написано. Но мало ли?

— Да, Дмитрий Михайлович, — кажется, она кивнула и чуть улыбнулась. — Можно — Таня, так быстрее.

— Тогда можно — Дима, так тоже недолго, — ляпнул я.

— Хорошо, — явно улыбаясь уже гораздо шире над робкой придурью нечаянных богачей, ответила помощница.

— Таня, мы едем к дому. Я там давно не был, помню только, что ключ — под горшком справа. Надо за полтора часа навести там хотя бы условный порядок, проветрить, наверное. И привезти припасов для встречи гостей. Дорогих, — добавил я покосившись на ожидавшее меня трио. Где старшие почти в голос смеялись. И Тёма подхрюкивал. — Очень дорогих, — зачем-то уточнил я.

— Ваш дом в полном порядке, уборка по графику раз в два дня, проветривание ежедневно, — похоже, эта помогайка там, по ту сторону радиоволны, тоже потешалась от всей души. — Бар полон, холодильник тоже, отправила фото.

В ухе динькнуло — и я недоверчиво отодвинул экран. Как это можно звонить и слать фотки одновременно? Но как-то было можно,оказывается: на картинке мне широко и ярко улыбался битком набитый Борман. Это воодушевило.

— Чудесно! Тогда нужно застелить кровати и включить греться баню, — такое ощущение, что я старался надавать неизвестной Тане нерешаемых задач, словно в отместку за то, что так растерялся. Глупое ощущение, честно говоря.

— Баня греется, кровати будут готовы в течение четверти часа, — отрапортовала чёртова трубка. Да, видимо, и вправду день был удачным — всё срасталось. Билет разве лотерейный купить?

— Спасибо большое, — чувствуя себя редким кретином, особенно рядом со ржавшим Головиным, сообщил я.

— Не за что. Этот номера на связи в любое время и в любом мессенджере, мы ждём указаний, — сквозь слышимую улыбку ответила она.

— А спать когда? — продолжал нещадно тупить я. Тёма уже слёзы утирал, едва не повиснув на старшем брате.

— А спать некогда — работа нервная! — вот язва, а? Издевается над нечаянными богачами! — Извините, говорю же — нервы, — продолжила она. Кажется, сдерживая смех. — Нас тут три Тани, мы посменно работаем, но решаем задачи и создаём комфорт круглосуточно!

Тут смех раздался уже отовсюду — и из трубки, многоголосый, преимущественно женский, и снаружи ото всех троих слушателей. Кажется, даже скептик с фаталистом ржали надо мной внутри. И только реалист улыбался понимающе. К хорошему люди, конечно, быстро привыкают, но не на столько же?

— Я соболезную вашему графику, нагрузке и ответственности, но горд и счастлив, что попал в такие умелые, цепкие руки, — не удержался от ответной шпильки. — Спасибо ещё раз, Тань. Споёмся.

И положил трубку, потому что окружающим надо было дать передохнуть — они и так красные все стояли.

— Артём — за руль, — скомандовал Фёдор, пока я обходил вокруг и осматривал Раджу, как верного коня, которого долго не видел. Автомобиль выглядел отлично, чисто и блестяще. Я удивлённо обернулся на эрудита, услышав, что руль уплыл из моих рук.

— Прости, Дим, я не знаю, как ты водишь. Вот тут уже точно протокол не позволяет, — развёл руками он. Ну да, обижаться и вправду было глупо. А поездок на мой век точно хватит. Тем более, что тайный подмосковный гном Кирилл, что присватал мне Хонду, уверял, что машина вечная. Да особенно, если принимать во внимание мою редкую способность не проходить мимо каждой первой возможности отлететь к предкам.

— Никаких проблем, Фёдор Михайлович, надо так надо, — успокоил я его. И полез на заднее сидение за Тёмой, что устраивался за рулём поудобнее.

Открывая дверь, отметил, что усилие пришлось приложить неожиданно большее, чем раньше. Вряд ли я за этот отпуск так ослаб. И вспомнил, что обратил внимание, подходя, будто Раджа как-то ниже к земле теперь стал, словно в хищной стойке перед прыжком. А потом Головин запустил двигатель — и снова удивил: шума почти не было.

— Бэ-пять? — спросил умница и эрудит, садясь на переднее пассажирское кресло у брата.

— Бэ-семь, — довольно ответил тот, оглаживая руль так, что я аж взревновал.