Через несколько минут, одетая в скучную коричневую кожаную юбку и подходящий к ней топ, она вошла в главный зал клуба. Осматриваясь в поисках Нолана, она подошла к бару, где Мастер Каллен подавал напитки, в такое раннее время в основном безалкогольные. Тяжёлые напитки обычно были угощением после игр.

Крупный бармен посмотрел на неё с улыбкой.

— Ты выглядишь здоровее, милая. Твой Мастер устроился в там, позади.

Он махнул рукой, показывая на левую заднюю часть комнаты.

— Спасибо, Сэр.

Не останавливаясь, она направилась в ту сторону. Когда звуки и запахи клуба заполнили пространство вокруг неё, она почувствовала знакомые тянущие ощущения, смесь возбуждения и подчинения, когда её тело и мысли готовили её к тому, что должно произойти.

— Привет, подружка.

Рейни, великолепно выглядевшая в ярко-синем корсете, который максимально подчёркивал её пышные формы и делал ярче цветочные тату, сидела на диване рядом с Мастером Джейком. Не дожидаясь разрешения её Дома, она вскочила и обняла Бет.

— Тебя здесь не хватало. Сейчас Мастер Нолан вернулся, и ты будешь здесь чаще бывать, да?

— Я… Вероятно.

Если мальчики уедут, она и Нолан тоже не захотят подолгу быть дома. Её сердце болело от этой мысли, а ещё больше при мысли о том, как мальчики смогут принять новый незнакомый дом и людей. Если бы у них не было родственников, возможно… может Нолан, возможно, он передумает сначала удочерять девочку? Она отложила эту мысль на потом.

— Но мы надеемся взять ребёнка в ближайшее время.

— Салли говорила, — Рейни усмехнулась, поскольку Салли была признанной королевой сплетен. — Какой-нибудь малыш сорвёт джекпот с тобой и Ноланом в качестве родителей.

Искренность в её голосе была несомненной.

Рейни получила крепкое объятие.

— Мне точно нужно было услышать это прямо сейчас. Спасибо.

— Бет. Будь начеку, зверушка, — Мастер Джейк указал на ближайшую сцену. — Тебе следует пойти туда, пока кто-то не потерял терпение.

Нолан был у «паутины», устройства для бондажа на уровне плеч, напоминающего хула-хуп с замысловатой верёвкой. Сэр скрестил руки на груди. Он не выглядел счастливым.

— Ох, — выдохнула она и услыхала смешок Джейка.

Когда она поспешила к своему Мастеру, трепет в её животе напоминал бешеных бабочек в тропический шторм.

— Простите, Мастер. Я опоздала?

— Нет, сладкая, — его черты смягчились. — Подойди и обними меня, прежде чем мы начнём.

Ох, она очень сильно нуждалась в его объятиях. Его руки сомкнулись вокруг неё, притягивая её ближе, и она прижалась к нему. Когда она впервые его встретила — этого мрачного Дома с жестоким, покрытым шрамами лицом — его большой размер и мускулистое тело казались ужасной угрозой. А теперь? Он был всё ещё опасным, несомненно, но он был её опасным Домом.

Прошло недостаточно времени, когда он отступил и взял её за плечи, удерживая неподвижно, пока изучал её долгую, некомфортную минуту.

— Ты плакала, когда уходила. И не отвечала на телефон.

Она сглотнула.

— Мне жаль, что я так поступила, Сэр. У меня просто был…, - она махнула рукой в воздухе. — приступ эмоций.

— А что сейчас?

Нолан пальцем приподнял её подбородок, заставляя встретиться с его острым как бритва взглядом.

— Сладкая, я сделал за лето несколько ошибок. Начиная с того, что оставил тебя — хотя мой сабмиссив уже отругала меня за чувство вины.

Намёк на веселье исчез под его решимостью.

— Я думал, что нападение в доме Анны всё ещё тревожит тебя, но затем узнал о неудаче с гормональной терапией. Сегодня я выяснил, что тебя расстроила та чушь, которую Алисса несла про усыновление, но возможно я снова что-то понимаю не так. Неспособность забеременеть вероятно всегда будет печалить тебя, но была ли у тебя другая причина сбежать?

Она неохотно кивнула. Честность — его проклятая честность была ужасно трудной, особенно когда её причины были такими смехотворными. Конечно, женщине следовало бы избавиться от проблем с самооценкой к её возрасту. Боже, она такая неудачница.

— Расскажи мне.

Её рот открылся, но… что она могла сказать? Эй, Сэр, ты всё ещё любишь меня несмотря на то, что я слишком худая и у меня нет большой груди? Он действительно любил её. Эта неуверенность не имела под собой оснований и была её проблемой.

— Честно, тебе нечего исправлять. Это кое-что… личное и это моя ответственность, чтобы разобраться в этом, и тут нечего обсуждать.

— Я вижу, что ты в это веришь.

На мгновение она ощутила надежду, пока уголок его рта не поднялся, и он кивнул: