Его смех был низким и рокочущим.

— Сладкая, если ты еще раз пошевелишься, я… тебя накажу.

О, это нехорошо. Ее друзья уже сталкивались с различными наказаниями своих Домов. Некоторые, такие как мастер Маркус и мастер Зет, были дьявольски изобретательны. Мастер Нолан был более прямолинейным… и пугающим.

Не двигайся, Бет.

Он не сбился с ритма. Его язык продолжал возбуждать ее, но не оказывал достаточного давления, чтобы она кончила. Он ввел в нее палец, добавляя новых ощущений. Она почувствовала, как он начал массировать ее точку G. Она не знала, где именно находится это место, но, о Боже, когда он потер там, ее клитор увеличился в сотни раз.

По мере того, как желание кончить росло, ее ноги задрожали, соски напряглись и заболели. Она не могла этого вынести.

— Про-о-о-шу… — Ее голос прозвучал едва громче вздоха, но он услышал. О нет.

Он опустился на колени, отводя руки назад.

— Плохой крольчонок. — Он хлестко шлепнул мозолистой ладонью прямо по ее киске. По клитору.

— Ой! — даже когда шок и волна жара пронзили ее насквозь, она поняла, что проговорилась. Снова. Нет, нет, нет. Ее колени дернулись в попытке сомкнуться и защитить самое уязвимое место.

Он снова ударил ее. Этот удар был сильнее… прямо по набухшему клитору.

Она почти достигла оргазма прямо здесь и сейчас. Каждая мышца дрожала… и ей так сильно хотелось кончить, что она едва могла думать. Нужно было больше.

Он не улыбнулся, несмотря на смех в его глазах.

— Когда я захочу, сладкая. — Но он не приказывал ей не кончать. Он редко это делал… может быть, потому что в этом не было необходимости. Он так хорошо знал ее тело и его реакции, что, если бы не хотел, чтобы она кончила, он бы просто отступил или притормозил, оставив ее балансировать на грани.

Вот как сейчас, крысиный ублюдок.

Ее губы шевельнулись, беззвучно произнеся слово «пожалуйста».

— Ах, какая прелесть, крольчонок. — Он опустил голову, прижался губами к ее ноющему, пылающему клитору, и ее нижняя часть напряглась от желания. Когда он скользнул в нее одним пальцем, затем двумя, и усилил давление в ее сердцевине, ей пришлось подавить стон.

Пожалуйста. О Боже. Она обхватила голову руками, пока он неторопливо дразнил ее, поглаживая точку G, слегка облизывая клитор.

Когда он приподнялся и прижал свой член к ее входу, она прикусила губу в предвкушении… и разочаровании. Ее клитор пульсировал, гневно требуя, чтобы его язык оставался прямо там.

Она хотела всего. И получала только то, что он хотел, чтобы она получила. Его непоколебимый контроль каким-то образом расширял каждое его действие, пока ощущения не захлестнули ее разум и душу.

Медленно, очень медленно он вошел в нее, его член был удивительно толстым и длинным.

Закрыв глаза, она наслаждалась ощущением гладкости и растяжения, когда возбуждались новые нервы, а он неуклонно погружался в ножны по самую рукоять. Замечательно. Ее спина выгнулась от чувственного скольжения.

Когда она открыла глаза, его обжигающий взгляд впился в нее, когда он входил и выходил, заставляя ее подниматься все выше и выше, и… Он остановился, и в его глазах появилось озорное веселье.

— Знаешь, мне вроде как понравилась твоя реакция на шлепок по киске.

Что? Нет, подожди.

Прежде чем она успела среагировать, он вышел из нее и слегка шлепнул ее по киске… прямо по клитору… три раза. Даже когда она ахнула от резкого укола, даже когда жар проник в нее, его член вошел в нее. И он стал двигаться сильно и быстро, заставляя ее снова подняться.

Он вышел, и еще три шлепка пришлись на ее киску.

О Боже. Удары доставляли плотное, горячее ощущение, проникая в ее глубины, заставляя сжиматься все сильнее и сильнее что-то глубоко внутри нее.

И он снова вошел в нее, его член был толстым и твердым, пронзал ее так, как она любила. Его руки сомкнулись на ее набухших грудях, лаская, дразня соски, пока все ее тело не задрожало от горячего желания.

Он снова выскользнул из нее. И замер, не сводя с нее пристального взгляда, пока его рука поднялась и остановилась.

Она напряглась, не дыша, балансируя на восхитительном краю, не в силах сделать ничего другого, кроме как предвкушать приход невыносимой боли и ошеломляющего наслаждения.

Его рука опустилась.

Шлеп.

И она кончила, кончала, кончала, оргазм был таким яростным и ослепляющим, что волны удовольствия окатили ее с ног до головы, заставив перевернуться все с ног на голову. Его гул наслаждения дразнил ее слух, прежде чем он снова ударил по клитору, вызывая еще более сильные волны.