— Да, ваше величество. В чём я ей отказал.

Моё решение хорошо обдуманно и принято по моему здравому состоянию. Как вам известно, Екатерина должна скоро разрешиться от бремени. Молю всевышнего, чтобы он одарил нас мальчиком. Хочу, чтобы мой славный род продолжили люди достойные во всех отношениях, а не один из бездельников касающегося стороной моего рода. — граф стоял выпрямившись с гордо поднятой головой.

— Хорошо, Дмитрий Борисович, я удовлетворю ваше прошение. Император взял перо и начертал на бумаге.

Прошение удовлетворить, департаменту герольдии внести соответствующие изменения в герб рода Васильевых с добавлением надписи Спасский. С сего дня именовать Иванова П. А., Граф Иванов-Васильев. Ибо лучше новый граф, герой, чем десять старых бездельников.

Николай 1.

Отложив перо и присыпав песком написанное император посмотрел на графа.

— Как себя чувствует Екатерина? — мягко спросил Николай.

— Она счастлива, Ваше величество — улыбнулся граф.

— Значит, Дмитрий Борисович, вы сменили гнев на милость? Многие, в высшем свете, не одобрят ваш поступок.

— Знаю, ваше величество, но так же уверен, что мой род нуждается в свежей, здоровой крови. Глядя на жалких потомков когда-то известных и славных фамилий, погрязших в безделье, распутстве и других непотребствах, не сомневаюсь в правильности своего поступка.

— Что ж, в данном случае склонен согласиться с вами. Слишком много Россия потеряла своих лучших сынов на полях сражений. Ваше присутствие, граф, обязательно на награждении теперь уже вашего наследника.

Зимний дворец. Малый приемный зал.

В зале находилось приличное количество мужчин зрелого и пожилого возраста. В военных и свитских мундиров. Редкие в чиновничьих мундирах. Я стоял в стороне рядом с графом Васильевым и полковником Лукьяновым, который рассказывал мне кто есть кто, указывая на персонажа глазами.

— Это военный министр генерал Чернов, рядом с ним князь Мищерский. Это тот, а этот такой-то. Честно говоря, мне было не интересно, кто есть кто. Я надеялся, что мне не придётся толкаться в этой банке с пауками или по крайней мере общаться с ними не часто. Граф Васильев вежливо раскланивался с некоторыми из толпы медленно двигающейся по кругу. Вышел дворцовый церемониймейстер в богато расшитом кафтане и стукнув жезлом, хорошо поставленный голосом, торжественно произнес. Зал замер и затих.

— Его Императорское Величество Государь Император Николай 1, Самодержец Всероссийский и Его Высочество цесаревич, Великий князь, Александр.

Двери в зал распахнулись, вошёл император одетый в парадный мундир Преображенского полка и цесаревич Александр одетый в мундир атамана всех казачьих войск. Император и цесаревич остановились в центре зала. Полковник Лоренц открыл папку и огласил.

— Войсковой старшина Иванов!

Я строевым шагом подошел к императору.

Божиею Милостию

МЫ, НИКОЛАЙ ПЕРВЫЙ,

ИМПЕРАТОР и САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ,

Царь Польский, Великий Князь Финляндский

и прочая, и прочая, и прочая.

Верноподданному нашему, Войсковому старшине Кавказского казачьего войска, Иванову Петру Алексеевичу, за оказанное исключительное мужество и самоотверженность, коими он, невзирая на явную опасность жизни своей, спас от угрожавшей гибели

Возлюбленного Сына Нашего, ЦЕСАРЕВИЧА и ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ Александра.

Всемилостивейше жалуем Кавалером Императорского Ордена Святого Владимира третьей степени с мечами, с причислением к оному и всеми правами и преимуществами, сему ордену присвоенными.

Пребываем Императорскою Милостью Нашею к вам благосклонны.

На подлинной Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:

«НИКОЛАЙ».

Присвоить чин казачьего полковника с внесением в реестр Кавказского казачьего войска.

Назначить пожизненную пенсию двадцать пять тысяч рублей.

Удовлетворить всеподданнейшее прошение Графа Васильева Дмитрия Борисовича о передачи графского титула с правом наследования старшим в роду, полковнику Иванову Петру Алексеевичу с именованием оного с момента подписания прошения, граф Иванов-Васильев.

По залу прошелестел тихий вздох. Император подошёл ко мне и приняв у Лоренца орден повязал его мне на шею и тихо сказал, чтобы слышал только я.

— Ну, что полковник, унесёшь все мои милости.

Александр улыбался видя моё растерянное лицо. Я был настолько ошеломлен, что не сразу сообразил и со значительным опозданием произнёс.

— Служу трону и отечеству. — хриплым от волнения голосом. Лоренс вручил мне все дипломы и я развернувшись кругом проследовал к графу Васильеву. Император продолжал награждать других представленных. Я, подойдя к Дмитрию Борисовичу, посмотрел на него и тихо прошептал.