Шрифт:
Люба как увидела мой слитный из разряда «прощай молодость», так за сердце схватилась и отправила меня за покупками.
Чемодан пришлось покупать. Я, как всегда, потянулась за черным или за сереньким, потому что практично и не марко, а потом увидела истошно желтый и подумала: да какого хрена?! На фиг мне сдалась эта серость и практичность? Что я его до конца жизни что ли беречь буду? Уж начала рвать шаблоны, так пусть в том же духе и продолжается. Пусть будет желтый.
Выходя из магазина, я почувствовала себя настоящей бунтаркой.
Подумать только, на Мальдивы, да еще и с желтым чемоданом. Видел бы меня Коля и дети…
И тут же накатило. Неужели я все это делаю, чтобы что-то им доказать? Чтобы они глянули на меня и прониклись? Подумали: о, Боже, как крута эта женщина! Как мы могли этого не замечать раньше? Как могли променять ее на Веронику.
Ну не дура ли…
И сразу руки опустились, и собственные потуги чем-то там блеснуть показались жалкими и убогими.
Я даже чуть не вернула чемодан в магазин, и едва не отказалась от поездки. К сожалению, или к счастью, тариф оказался невозвратным, а я не настолько расточительной, чтобы спустить кучу денег в пустоту.
Все-таки пришлось ехать.
Через день мы уже сидели в самолете и готовились к взлету.
Люба нервничала, потому что боялась полетов, я же равнодушно смотрела в иллюминатор на заснеженный аэропорт и чувствовала, как жилы скручивало от тоски. Я никогда! Ни разу за всю свою жизнь не летала на отдых без мужа. Иногда с детьми, иногда только вдвоем. Но всегда вместе!
И теперь, сидя рядом с подругой, я чувствовала себя совершенно голой и потерянной. И от этого становилось еще грустнее.
Я просто не умела отдыхать сама для себя. Не умела жить, не оглядываясь на тех, кто рядом. Не привыкла что-то делать для собственного удовольствия. Вечно растворялась в чужих потребностях и желаниях.
Как ни печально это признавать, но Люба была права. Я не привыкла любить и ценить саму себя. Слушать свои желания и свои потребности! И это ужасно.
Потому что сейчас, после предательства близких, у меня осталась только я. Грустная, уставшая и несчастная «я». И надо было с этим что-то делать.
Полет оказался утомительным. Почти половину суток провести в сидячем положении – это вам не шутки. Любе было проще – ее утрясло, и она почти все время спала, мирно похрапывая, а вот я изнывала. Под конец, уже ломило спину, болела голова и хотелось на свежий воздух. Я просмотрела целый сериал, пару раз прошлась по салону и, изнывая от скуки, даже попыталась отгадывать кроссворд, который прихватила с собой.
А потом случилось чудо. Самолет приземлился, люк распахнулся, и мы попали в лето! Спускаясь по трапу, я чувствовала, как сжимается сердце от трепетной, едва живой надежды. Надежды, что все наладится.
Мы, не торопясь, прошли досмотр, получили багаж. Потом был трансфер до отеля на прытком, удобном катере. Заселение в одно из бунгало на воде, до которого можно было добраться по деревянному мостику. У нас был собственный бассейн, джакузи, спуск в море и прекрасный вид из номера.
Пусть моя жизнь в последние месяцы похожа на самый настоящий ад, но здесь и сейчас – я была в раю.
Глава 11
Крошка Марина
В день выступления Марина встала на час раньше. Все равно от волнения не спалось, в голове прокручивались то отдельные реплики, то целые куски роли.
Не в силах с этим справиться, она поднялась и отправилась в ванную. Там приняла душ, умылась, почистила зубы, а потом еще долго крутилась перед зеркалом, рассматривая свое отражение.
Ей всегда говорили, что она похожа на мать в молодости. Мол та тоже красавицей была, но сейчас Марина в этом сомневалась. Она видела старые фотографии – да, определенное сходство было, но мать как-то попроще что ли была, без лоска. Себя же Марина считала породистой. Эта порода досталась ей со стороны отца.
Фотогеничная очень. Нос прямой узенький, мягкие дуги бровей, красивый овал лица. Разве что губы немного покрупнее, но это уже глупости
Она выпятила их вперед, пытаясь придать объема. Вроде красиво.
Раньше она мечтала вколоть филлер, чтобы сделать их больше, но мать уперлась и сказала, что никаких уколов. Мол, она и без того красивая. Конечно красивая, кто же спорил, но хотелось еще красивее.
Но теперь Марина передумала. И вовсе не по тому, что внезапно согласилась со старомодной матерью.