Старичок прочёл письмо очень внимательно, потом покрутил листок в руках, перевернул, перечитал и вернул мне.

— Значит, это ты вчера звонил, да? — спросил он и, сняв очки, сунул их обратно в карман.

Он пристально посмотрел на меня. А я на него. Глаза у него были стариковскими, бледными, но цепкими и внимательными. На морщинистом лице и тонкой шее виднелись пигментные пятна. Тонкие седые волосы были коротко подстрижены. В целом он походил на старую черепаху.

— Стрелец, говоришь? Ну да, вроде на отца похож. Лёнь, похож, как думаешь?

— Похож, Николай Спиридонович, — ответил дядька из кафе, которого,оказывается звали Лёней. — Очень похож. Я когда его увидел, сразу узнал. Даже на мгновенье подумал, что это Андрей Петрович Стрелец собственной персоной пожаловал.

Старик хмыкнул и покачал головой, мол, ну надо же.

— Ну-ка, дай паспорт глянуть…

Он полистал мой паспорт и вернул Лёне.

— Да, Николай Спиридонович, — твёрдо сказал я. — Это я звонил. Мне сообщили, что выйдут со мной на связь и назвали пароль. Время и место названо не было.

Так всё и было. Вчера вечером перед отъездом в Ленинград я сделал звонок из будки таксофона. Номер я запомнил ещё тогда, прочитав письмо отца перед отправкой в армию, и помнил всю жизнь, но звонить раньше не звонил. Трубку сняли сразу, внимательно выслушали, кто я и сообщили, что найдут меня сами, предупредив, что их человек назовёт ключевую фразу. Моя дочь со своим мужем уехала на Север в командировку. Вот этот Лёня в кафешке именно так и сказал, слово в слово.

— Скажите… — нахмурился я, — а с девушкой всё в порядке? Она так резко отключилась…

— Поспит, — махнул рукой старик, — и проснётся, отдохнувшая и посвежевшая. С ней всё хорошо будет. Подруга твоя?

— Нет, не подруга. Она ко мне приставлена полковником Сёмушкиным из МВД. Изображает мою возлюбленную.

— Сёмушкин… Сёмушкин… Это который Сёмушкин? — наморщил лоб старик.

— Помощник Папутина, первого зама Щёлокова. А сейчас Сёмушкин официально в аппарате Чурбанова числится, кадровые вопросы решает. У него есть отдельная аналитическая группа.

Аналитическая, ага. Аналитики, стреляющие из вертолётов…

— А Чурбанов у нас член Центральной ревизионной комиссии КПСС по совместительству, так?

— Так точно, — кивнул Лёня.

— Угу… — старик задумался, помолчал несколько секунд и обратился ко мне. — И что тебе надо, молодой Стрелец под присмотром человека Папутина? Рассказывай, что тебя привело.

— Со мной довольно интересная история произошла, Николай Спиридонович. Можно сказать даже несколько нереалистичная. И, помимо этого, я оказался одновременно вовлечён в игры трёх серьёзных игроков — ГРУ, КГБ и МВД. Да так, что, воюя друг с другом, они норовят попасть по мне. Вот я и решил к вам обратиться. Отец, как вы видите, никаких подробностей о вашей организации не оставил. Однако дед мне говорил, что если кто и обладает реальной силой в России, то это вы. Не вы конкретно, но ваша структура.

— И что, по-твоему, это за структура?

— Партконтроль, — ответил я, пожав плечами.

Старик тихонько крякнул.

— Ты что, веришь в теорию о существовании тайной организации, дёргающей всех за ниточки?

— Не знаю, — пожал я плечами. — В юности верил безоговорочно, что Комитет партийного контроля под прикрытием присмотра за моральным обликом коммунистов занимается чем-то действительно важным и стоит над всеми силовыми ведомствами, комитетами и советами. Кристально честные рыцари плаща и шпаги, а заодно неподкупные инквизиторы. Дед говорил, что отец был одним из этих рыцарей.

— А потом ты разуверился, да? В старости, наверное?

Он усмехнулся.

— Разуверился, — кивнул я. — Не в старости, в зрелости.

— И почему же?

— Да потому, — нахмурился я, — что по факту не нашлось такой структуры, ни тайной, ни явной, которая смогла бы предотвратить развал нашей страны на кровоточащие ломти.

Они вопросительно уставились на меня.

— Рассказ долгий, — пожал я плечами. — Надо с девушкой что-то придумать, чтобы выглядело правдоподобно.

— С девушкой уже всё придумали, — отмахнулся старик. — Поясни, что ты сказал.

Я кивнул, помолчал, а потом чётко и ясно произнёс то, что слышал во время переноса:

— Николай, Женя, Татьяна, Иван. Сто пятьдесят четыре, шестьдесят. Анна, Марина, Полина, Люда, Ирина, Ольга, Полина, Ульяна, Харитон…

Повисла тишина.

— НЖТИ 154 60 АМПЛИОПУХ 3415 9028, — подвёл я итог.

Николай Спиридонович и Лёня переглянулись.

— Жужжалка, — кивнул старик Лёне. — Можешь расшифровать?

— Ну… НЖТИ 154 60… — почесал в затылке Лёня, — это позывной Жужжалки. А АМПЛИОПУХ… нужно уточнить…