Но и это тоже подождёт до завтра.

Закрыв за собой дверь, Хакон застыл перед картиной прекраснее, чем даже его самые смелые мечты.

Эйслинн сидела, поджав ноги, в глубоком кресле у камина, забыв о книге на коленях, когда он вошёл. Вульф спал на бархатной подушке у её ног, а её босые пальцы выглядывали из-под края халата, лениво почёсывая волкодава.

Она казалась такой мягкой и умиротворённой, когда улыбка озарила её прекрасное лицо. Распущенные волосы беспорядочными прядями выбивались из забытых шпилек и косичек, а свежевымытая кожа светилась в огнях камина. Отложив книгу, она сорвалась с места — прямо в его объятия.

Хакон поймал её и поднял в воздух, заставив рассмеяться.

— Ты здесь.

— Я здесь.

Она сияла ярче летнего солнца, глядя на него с тем же благоговением, что переполняло и Хакона.

Столько дней теперь будут заканчиваться именно так — с ней, в этой комнате.

От этого осознания у него подкосились ноги от переполнявшей благодарности.

— Всё прошло хорошо?

— Всё прошло отлично, — и он расскажет ей обо всём… но позже. Сегодня ей не нужны ни тревоги, ни страхи.

Он подхватил её на руки, заставив снова рассмеяться, и направился в спальню. Когда он опустил Эйслинн возле кровати, её пальцы тут же принялись торопливо расстёгивать все пуговицы и узлы на его одежде. Но он наивно полагал, что сможет полностью отвлечь её.

Пока они раздевали друг друга, она потребовала рассказать, где он был, и он поведал ей о своих путешествиях и договорённостях.

— Но эта земля была твоей, — произнесла она с грустью, которая сжала его сердце.

— Да. Моей — чтобы распорядиться по своему усмотрению. Она выполнила свою задачу — подарила нам шанс.

— Больше чем шанс, — взяв его лицо в ладони, она вдруг смутилась. — Значит ли это, что теперь я твоя пара?

Хакон не смог сдержать гримасу. Он ненавидел её неуверенность, зная, что мог избавить её от этих сомнений.

— Это значит, что я — твой. Твой мужчина, твоя пара. Когда орк находит того, с кем хочет связать жизнь, ничто в этом мире не может помешать. Эта связь между нами росла ещё до того, как я осознал её.

Он взял её руки и прижал к своему сердцу:

— Оно принадлежит тебе. Если ты примешь меня как свою пару, я стану счастливейшим мужчиой в этом мире.

Её взгляд стал невероятно серьёзным, когда она подняла глаза на него. Она уже выбрала его перед залом, полным её подданных, но сейчас всё казалось важнее. Она выбрала его по-своему, но здесь, в мягком полумраке её спальни, полуобнажённый и жаждущий её, он просил сделать это по-орочьи.

— Я твоя, — прошептала она. — Даже дольше, чем сама осознавала. Я люблю тебя, Хакон. Я буду твоей парой.

Хакон содрогнулся от удара этой связи, внезапно сжавшейся у него за рёбрами. Он не представлял, что это может проявиться так — или что он почувствует эхо её сердца рядом со своим.

Он не мог ждать дольше. Сбросив последние одежды, он уложил её в центр ложа.

Боги, какое же это было зрелище — тёплая золотистая кожа, львиные кудри, рассыпанные по покрывалу. Она смотрела на него с такой любовью, таким принятием — его сердце едва вмещало всё, что он к ней чувствовал. Слишком огромное. Слишком тяжёлое.

Он должен был показать ей.

Придвинувшись, он заурчал, когда она приняла его в объятия. Их губы слились в жгучем поцелуе — первом из многих, из целой жизни поцелуев, что без слов говорили бы ей: он её. Полностью. Безвозвратно.

Он накрыл её тело своим, заявляя права поцелуями и ласками. Ни один уголок не остался без внимания — ему нужно было всё, каждый дюйм, хотя бы чтобы доказать самому себе: это реально.

Когда он наклонился, чтобы почувствовать, как ее влагалище горит для него, его урчание усилилось.

— Моя хорошая пара, — пророкотал он, — как ты горишь для меня. Хочешь почувствовать, как я сгораю для тебя?

Ее нуждающийся стон был ему ответом, и он направил ее руку, чтобы взять свой напрягшийся член. Вместе они ввели его в ее ждущее тело, вместе стонали и кричали, когда он глубоко входил в нее. Она крепко прижалась к нему, пообещав, что никогда его не отпустит.

Погрузившись до самого основания, Хакон вернулся домой.

34

?

Эйслинн потянулась с наслаждением, расправляя пальцы ног и расправоляя плечи. Её кожа скользнула по ещё более тёплой коже, и воспоминания о вчерашнем наполнили её сердце ликованием. Перевернувшись на другой бок, она увидела своего спящего жениха.

Она никогда прежде не видела Хакона спящим. За все ночи, проведённые вместе, они либо просыпались одновременно, либо это он будил её, чтобы она могла вернуться в свои покои.