— Пусть будет по-вашему. Мы будем сражаться за неё.

— Ваше проявление верности трогает до слёз, — медленно проговорил Хакон.

Гарт нахмурился, но при этом спрятал драгоценность в карман.

— Держите своих рыцарей в казармах и готовыми к бою, — предупредил капитан Аодан. — Наёмники могут появиться через несколько дней. До тех пор ваш отряд не покидает территорию казарм и внутреннего двора.

Губы капитана сжались в тонкую линию, но после недолгой паузы он неохотно кивнул.

— Отлично, — капитан Аодан ответил тем же. — Я всегда знал, что ты умный человек, Гарт.

?

Хакон мог бы наслаждаться победой этого вечера — если бы его не ждал ещё более великий, бесценный триумф.

Аодан провожал его по замку, и Хакон не совсем понимал зачем, пока капитан не произнёс:

— Я рад за тебя, Хакон. Но ещё больше я рад за нашу наследницу.

Хакон удивлённо посмотрел на капитана.

— Леди Эйслинн — добрая женщина. Все в Дарроуленде знают это. Ей нужен тот, кто будет любить и защищать её так же яростно, как она того заслуживает. Я надеюсь, это ты.

— Я не подведу её.

Он отдал бы всё ради неё — включая свою жизнь, как смертную, так и ту, что когда-то представлял себе. Для орка нет ничего естественнее, чем жертвовать собой и умереть за свою связанную пару: Хакон жил с этой истиной задолго до встречи с Эйслинн. Однако отказаться от своих представлений о хорошей жизни оказалось куда сложнее.

Как и принять горькую истину, которую пытался донести до него Орек. Хакон потратил столько времени своей жизни, мечтая о паре, что этот образ почти затмил реальную женщину. Он так крепко цеплялся за фантазию о паре и совместной жизни, что едва не потерял её.

Ему нужно было любить Эйслинн как Эйслинн, а не просто как свою пару.

Это осознание пришло почти слишком поздно, и мысль о том, как близко он был к тому, чтобы совсем потерять её, заставила его содрогнуться.

Уйти от неё вчера было тяжело, как и просить помощи у Орека. Но ничто не сравнилось бы с потерей её, поэтому Хакон проглотил гордость и выбрал свою пару, поставил Эйслинн превыше всего.

Часы перед Выбором промелькнули в суматохе. Они с Ореком мчались по проселочным дорогам в повозке, подняв облако пыли, и прибыли в Скарборо. Алларион и Белларанд не удивились их появлению, и фэйри согласился помочь Эйслинн и Дундурану. Но за помощь он потребовал с Хакона одно обещание. Тот согласился не задумываясь, уже направляясь обратно в поместье Брэдей.

За ужином в лагере иных он отдал свою землю — на этот раз осознанно и обдуманно. Он скорбел о жизни, которой не суждено было быть, но Эйслинн стоила любых жертв. К тому же, он гордился, что эта земля поможет его друзьям обосноваться в Дарроуленде.

Половина отошла прайду мантикор, выторговавших её цену за свою помощь. Орек был разочарован и возмущён, но Хакон понимал их. Все самцы мечтали найти свою пару и создать собственные прайды. Им нужна была земля для домов — и чтобы произвести впечатление на семьи потенциальных невест.

Вторая половина предназначалась для создания настоящей деревни для обитателей лагеря — маленькой стаи гарпий и дюжины полукровок, ещё не обзаведшихся своими фермами. Теперь у них появилось постоянное пристанище, без зависимости от милости Брэдей.

Сам же Хакон отдался на милость Эйфи Брэдей. Его отмыли, постригли и облачили в новые одежды. Утром в день Выбора Орек буквально втолкнул его в повозку, пока Калум и Блэр помогали надеть собранную в спешке парадную одежду. Он едва успел просунуть руки в рукава камзола, когда уже входил в большой зал, его взгляд прикованный к женщине, которую он пришёл завоевать.

Судьба, он не мог поверить, что успел всё это за такое короткое время. Он был в неоплатном долгу перед Ореком и семьёй Брэдей.

Но это уже завтра.

Они с Аоданом подошли к двери покоев Эйслинн глубокой ночью, но Хакон знал — найдёт её бодрствующей.

Повернувшись к капитану, он протянул руку.

— Теперь я спокоен, зная, что любая угроза ей должна будет пройти сначала через тебя, — сказал Аодан, пожимая её и склоняя голову в знак уважения.

— Я куда более крупная мишень, — рассмеялся Хакон.

Попрощавшись с капитаном, он кивнул стражам у дверей. Те без слов склонили головы и распахнули дверь перед ним.

Хакон впервые переступил порог её солнечных покоев, и грудь его так распирало от удовлетворения и триумфа, что даже рёбра заныли.

Он не сомневался — их союз встретят враждебно. Сегодняшняя передышка была лишь временным шоком от новости — наследница выбрала полукровку. Но когда изумление пройдёт, найдётся немало тех, кто не примет ни его, ни выбор Эйслинн. Им предстояло подготовиться к этому противостоянию.