— Но ты так не сделаешь, Саныч? Признайся хотя бы себе.

— Могу сделать.

— Можешь, но не сделаешь. Потому что ты хороший человек. И сколько бы ты не строил из себя мизантропа, ты долбаный альтруист.

— Ну, может капельку. Я спасал кучу народа, потому что они могли быть полезны.

— Потому что ты хороший человек.

— Иваныч, я кучу народу убил. Если не считать Климентия личностью…

— Понятие личности не вполне относится к моим характеристикам и функционалу, — бесцеремонно вклинился в разговор вездесущий железный мозг, и мы с Иванычем синхронно на него шикнули.

— Так вот, за его геноцид несу ответственность я. Получается, что я убил кучу народа.

— Два геноцида, — поднял руку Кипп.

— Кучу народа. Убил больше, чем спас!

— Маньяк-альтруист, — предложил Иваныч. — Короче, идея твоя.

— Не моя.

— А у меня в блокноте записано, что твоя. Оно же как, как записано, так и запомнят. А слова как дым, унесённый ветром.

Посмотри на свою жизнь.

В который раз мы говорим тебе об этом.

Если ты чувствуешь себя так,

будто ты не человек, а груша для битья

в перерывах между сном

и приёмом пищи,

то пора что-то менять.

Тур Хейердал

Мой транспорт, мой вездеход — это лучшая техника для тех условий мира и природы, в которых я оказался, вообще лучшая техника, которую я встречал.

Мой вездеход стоял около выхода из ангара, в немом ожидании, пока я слонялся по центру цеха номер два, сердцу нашей колонии. Мой вездеход терпеливо ждал меня и ему было плевать на канун Нового года.

Сегодня был выходной, вечер перед Новым годом. Тот самый «канун».

Мы, то есть выжившие, старались забыть обычное летоисчисление, поэтому сейчас для нас наступал Второй год Новой эпохи.

Катаклизм случился в августе. И первый свой среди льдов и смерти Новый год мы встречали сумбурно, с лёгкой паникой и надеждой в глазах. Этот год, который был после того Нового года, стал Первым годом Новой эпохи. Сейчас быт наладился, хотя смерть и не отступила, подготовка к празднованию велась с куда большим размахом и осознанностью.

Ну и представление о том, что наступает Второй год, тоже постепенно приходило.

Переход на новую систему исчисления сделала не только наша колония, а большинство с которыми я имел дело. Новый отсчёт как надежда на то, что завтра у нас есть.

…

В какой-то момент Иваныч поманил меня рукой. Он стоял рядом со столом, уставленном какими-то коробками у дальней стены цеха.

— Шампанское называется «Арктика», — он извлёк из ближайшего коробка две бутылки из-под шампанского, одну вручил мне, а вторую откупорил. — Сейчас будем пробовать.

Взяв увесистую бутылку, я с удивлением посмотрел на этикетку, напечатанную на принтере. Там так и было написано «Шампанское 'Арктика». Другое дело… Этикетка из-под принтера? Кустарщина?

— А ты думаешь, я только виски делаю? — усмехнулся комендант. — Нет, как видишь, запилили большую партию игристого.

— А сырьё? Ну то есть, виноград же нужен. Ты виски делаешь за счёт того, что есть и разнообразное зерно, и сахар.

— Кабыр нашёл грузовик с несколькими сотнями ящиков изюма «красная цена» в мелкой фасовке. Мы по малюсенькой порции детям даём, всё же витамины. Ну и я немножко пустил в шампанское. Вообще, это шампанское всё больше простая сахарная брага, но по дюжине виноградин на бутылку пришлось. Экспериментировал с рецептурой, добился углекислого газа и сладости.

Он откупорил бутылку, из неё пошла пена, расставил десяток бокалов и налил понемногу.

Любопытные колонисты, которые бродили неподалёку, расхватали почти все бокалы, но мы с ним отстояли парочку.

— Пробуем, — Иваныч чокнулся со мной, и я чуточку пригубил.

Ну что, вкусно. Виноградные нотки почти не чувствуются, однако я и в прошлой жизни не был особенным фанатом игристого, чтобы придираться. Шипит, газики пускает, градус небольшой, но ощущается. В желудке разлилось тепло.

— Вот этим и будем чокаться. Ты помнишь, с тебя объявление в форме тоста, чтобы совместить? — в очередной раз напомнил Иваныч.

— А какая вообще программа вечера?

— Культурная, вот какая, — он махнул рукой на самый большой телевизионный экран, где сейчас шла «Ирония судьбы».

По фильмам понятно. Как это ни странно, обилие кино не давало сойти с ума.

— Потом будет «Бриллиантовая рука», — Иваныч стал загибать пальцы, — «Белое солнце пустыни», «Карнавальная ночь», «Иван Васильевич»… Короче, классика. Для тех, кто досидит до четырёх утра, включат «Старые песни о главном», там тоже до полудня первого января. А, да! Мы нашли поздравление Путина на две тысячи девятнадцатый год и аккурат в полночь будет всё как мы привыкли, прервётся фильм, будет Верховный с бокалом, потом куранты. Короче, полное погружение.