— Где же их взять? — Я сел на пол, привалившись спиной к кровати, на которой лежал Дитрих. Снова накатила усталость — организм все силы тратил на регенерацию.

Керстин опустилась рядом, вцепилась в мою руку и затараторила:

— В «Калигайахане» отдыхает моя соседка, я к ней в гости ходила и видела там клинику. И аптеку.

Я попытался вспомнить карту максимально точно. Как и другие отели, пятизвездочный «Калигайахан» находился на берегу. Если по суше добираться, то это километра четыре. Час ходу при обычных обстоятельствах и полдня, учитывая новые реалии. Придется идти одному за помощью, прятаться, не вступать в открытое противостояние с зомби, потому что неподалеку рыщут люди Папаши.

Туда день, обратно непонятно сколько — Дитрих к этому времени умрет. Даже если найду антибиотики, адекватных выживших и приведу их сюда. И хирург не поможет, потому что будет поздно. А на себе я его не дотащу.

Что еще?

Лодки! Днем море патрулировал катер, возможно, это люди Папаши, но может, и нет. Ночью нечего им там делать. Значит, единственная возможность спасти немца — проснуться до рассвета, погрузить его в лодку (жаль, моторных нет), грести по морю к «Калигайахану» и надеяться не попасться Папаше. Ну еще на то, что в море не появились водоплавающие бездушные.

Так и сделаю. Я посмотрел в иллюминатор: зомби никуда не делись.

Подстелив под себя одеяла, я улегся на пол, рассчитывая поспать.

— Керстин, следи за зомби. Как только они уйдут, буди меня. Будем прорываться.

Однако проснулся я сам, в темноте, свет давал только фонарь на столе. На часах было десять вечера.

— Не ушли? — спросил я.

— Нет, — ответила немка.

— Остается только ждать рассвет, — проговорил я.

Бросив взгляд на Дитриха, я заметил, что ему стало хуже — «Заражение» достигло стадии III. Дело труба.

— Давайте выключим фонарь? — предложила Керстин и повела плечами. — А то они там ходят, и мы как на ладони.

— Вы что-нибудь сегодня ели? — спросил я и, не дожидаясь ответа, выложил на стол добычу, в том числе бутылку рома. — Нужно поесть и вам, и ему. Это ускорит регенерацию. Возможно, так ускорит, что и антибиотики не понадобятся.

Хотелось всего лишь приободрить, но я оказался прав: спустя пятнадцать минут здоровье Дитриха вернулось к изначальным цифрам, спустя немного времени еще подросло. Похоже, еда действительно немного исцеляет.

Но радовался я рано, вскоре здоровье снова начало снижаться. Увидев ром, Дитрих протянул руку к бутылке.

— Не прощу себе, если не сделаю несколько глотков. Вдруг в последний раз? Всю жизнь отказываешь себе в отдыхе, вредной, но вкусной пище, в алкоголе… Теперь — какой смысл?

Я не стал возражать, все-таки алкоголь — какой-никакой антисептик, при простуде рекомендуют, потому нашел пластиковые стаканчики, плеснул в них три раза граммов по тридцать — Керстин тоже не отказалась — и провозгласил тост:

— Выпьем, чтобы выжить и победить!

Ром обжег пищевод, и сразу по телу разлилось приятное тепло. Керстин выключила фонарь, щелкуны зазвучали отчетливее. Дитрих провалился в сон, а мы с его супругой остались сидеть в темноте. Поначалу молчали, думая о своем, а потом она принялась изливать душу. Осознание конечности жизни нависло гильотиной, видимо, разговаривая, женщина чувствовала себя более живой.

Им было по восемьдесят, то есть родились в конце войны. Детство выдалось соответствующим — хотя и в западной Германии. Всю жизнь они строили карьеру: Дитрих летал, она работала менеджером по продаже автомобилей. Сперва копили на большой дом, думали обзаводиться детьми после сорока. Потом обоим исполнилось сорок, сорок пять… И оказалось, что даже медицина бессильна, думать о продолжении рода поздно и ему, и ей. А теперь, раз они молодеют, есть шанс все исправить!

Мы выпили еще немного, и стало снова клонить в сон. Но мы условились дежурить по очереди — мало ли что случится — и проснуться ближе к утру.

Сперва спал я, а когда сменил Керстин, Дитрих метался по кровати в бреду и что-то бормотал по-немецки. Здоровья у него осталось 42%.

Взошла луна над самой кромкой океана, и стали видны рыщущие по берегу силуэты.

Глава 5

Трое в лодке, не считая котенка

Я все-таки уснул, регенерация требовала своего, зато проснулся до рассвета с ясной головой, будто кто-то вытолкнул меня из сна, и впервые не почувствовал боли. А еще увидел, что зомби, не дождавшись нас, ушли.

На часах было полшестого, но рассвет еще не занимался, было черным-черно.

Луна пошла на убыль, но ее света все равно хватало, чтобы разглядеть, как тяжело дышит Дитрих, здоровье его упало до 31%. Керстин дремала у его ног.

— Керстин, — потряс я ее за плечо. — Подъем. Пора двигать.

Она сразу открыла глаза, словно и не спала.

— Как он? — спросил я.

— Хуже, — обреченно проговорила она, и вдруг в ее голосе появилась решимость: — Нужно сейчас же плыть в «Калигайахан».