Но хотя этих злобных человечков пусть было много, но влияния они имели ничтожно мало, так что князь Долгорукий великий князь Романов, действительный тайный советник 1 класса и зять российского императора мог на них вообще не обращать внимания. Мы же не обращаем внимания на стрекоз у ближайшей реки.

Они, в принципе, страшные звери, но только для других таких же насекомых. А для человека лишь благодатная деталь природной обстановки. Или вот, как причина неудовлетворенного развития текущих обстоятельств. И так бывает в нашей жизни.

Он сидел на большой кухне в новом жилье, предоставленном ими императором Николаем I, и смотрел, как его прелестная и очень домовитая жена Мария при помощи многочисленных служанок проводит тщательную уборку комнат. На взгляд Константина Николаевича, дома и так было чисто. Ну, или чуть-чуть, но не критично.

Разумеется, вслух свое мнение он не излагал. Женщина — полновластная хозяйка в своем доме. Не трогает мужа и ладно. Кроме того, он понимал, что фиг ты его сдвинешь, если она что-то решила. Отец ее, император и самодержавец всероссийский, попытался учить ее уму — разуму и проиграл. Куда уж там ему!

Подумаем лучше на другую тему. Третьего дня было официально объявлено, что в семье старшего сына Александра родился ребенок.

Почему так четко указано, что официально? Да потому что сутки назад Мария Александровна, жена цесаревича Александра, поднатужилась и родила раньше срока своего ребенка. А врачи прямо-таки напрасно настаивали, что де Александр импотент (в ту эпоху говорили, конечно, по-другому, но смысл такой же).

Но легче тому никак не стало. Рассказывают, что в чете цесаревича на полном серьезе опасались, что их августейший дед признает наследником именно будущего, еще не родившего ребенка любимой дочери Николая I Марии, а не дитя цесаревича. «Указ о престонаследии» августейшего деда Павла I!

А ведь признание цесаревича в отличие от коронования императором дело довольно неформальное (почти) и не требуетв свою очередь утверждения статуса ребенка. Как бы в след за непризнание дочери пришел черед и самого отца.

Косвенно в этом был виноват и новоявленный дед Николай I. Придя как-то в их еще старый, ну или, хотя бы, прежний дом, он был встречен удручающей картиной — Мария лежала больной в семейной постели с какой-то женской болезнью.

Это не обязательно должна быть беременность. Но, к удивлению попаданца, она действительно оказалась на сносях после первой же любовной ночи. Что сказать, чему дивится!

Так вот Николай Павлович тогда не сдержался и громко сказал:

— Крутится в животе, как будущий император. Такого бы живого мальчишку только на гвардейский плац. Солдат строить и офицерам выговора раздавать.

Стоявшие за ним придворные «сердобольно» сообщили цесаревичу и его жене о мыслях императора. хотя, надо сказать, громкий алярм был напрасным. Вряд ли Николай собирался на тот момент совершать какие-то членораздельные матримониальные движения. Ведь пол не родившегося ребенка в XIX веке определять еще не могли.

Но увы и ах, в этой тревожной атмосфере торопливости и нервности Мария Александровна не только родила преждевременно, но еще и девочку. Так, по крайней мере докладывали слухи, которые во множестве ходили по столице.

Попаданец, как современник реалистичного XXI века, сильно сомневался, что будь все в ажуре, Мария Александровна родила бы не девочку. Матка любой женщины — это биологическое устройство, нацеленное на 9-ти месячный цикл, а не цилиндр фокусника. В котором тот, как известно, что хочет, то и вытащит в зависимости от настроения.

Но его, м-гм, никто и не спрашивал, а сплетни по Санкт-Петербургу ходили очень плотные и очень достоверные.

Ну а дальше, тут уж надо понимать и проблемы Николая I, и династические интересы Романовых. Кого назначать в возможные преемники цесаревичу Александру — его полумертвую дочь Анну или очень даже живого, хотя и еще в животе, возможного сына Марии?

Константин Николаевич сам не слышал, но слухи опять же ходили очень настойчивые, что Николай I сдержанно чертыхнулся, обозвал сына и его жену портачами и отправил цесаревича к сестре Марии — чтобы помог научиться не производить девочек.

На будущее же, опираясь на императорский указ своего отца, он указал, дочь цесаревича Александра Анну Александровну наследником не считать! Пусть еще старается, молокосос…

Так это или нет, но Александр Николаевич к ним, действительно, прибыл. Один, поскольку жена его еще не отошла от родов. Бесцельно пошатался по комнатам большого теперь уже дворца, попил чаю со сдобами и, тайком от Марии, с ее мужем коньячку. С тем и отбыл, оставив хозяев в смутном недоумение. В конце концов, ведь Александр Николаевич не гинеколог и не даже не колдун, чтобы шататься с этими целями около чужой женщины, хоть и родной сестры?