«Мгм, — обеспокоенно подумал прославленный, но квалифицированный попаданец, — а ведь охрану и обслугу совсем недавно я сам лично проверял и даже частично заменил. Надеюсь, он не меня имел в виду?»

Словно прочитав его мысли, Николай затронул тему влияния собеседника на положение в Бриллиантовой комнате:

— Великий князь, — сказал он, — когда ты проверял уровень обслуживания и охраны, ничего подозрительного или, хотя бы, глупого не заметил?

Если бы и заметил! Тогда бы было гораздо проще. Нашел, лихо предохранил и смело гуляй дальше. Но ведь ничего такого не было!

— Ваше величество, обнаруженные мною тогда недостатки и промахи были сразу же ликвидированы, — пояснил сыщик, — проводилось это разными способами. Где-то менялись технические детали административного плана, где-то улучшался график. В крайнем случае, менялись сами люди. Честно говоря, после этого я считал, что любые действия злоумышленников там уже не возможны. Видимо, я ошибался.

— Видимо да, — спокойно сказал Николай. Безгрешных людей не бывает, в этом он уже не раз убеждался. Сказал, как отрезал: — теперь же на кону твой авторитет следователя и жандармского офицера. Работай чисто, но быстро, не забывай, у тебя только несколько дней, впереди торжественная литургия и освещение с моим участием!

Император помолчал, разфокусировано посмотрел в окно, задумчиво продолжил:

— Мне поначалу показалось, что это был обычный ремонт, сделанный еще в предшествующем веке. Но нет, оказалось, это слишком легко и просто. Скорее всего, здесь работали грабители при помощи слуг изнутри.

Император взглядом подавил возражения князя. Он считал, что все уже августейше обдумал и рассудил. Что же еще болтать даже личному следователю князю Долгорукому? Надо работать!

— Что же, — сказал Константин Николаевич, выслушав своего сюзерена и понимая, что сейчас не время для споров, — задача и сфера деятельности мне, в общем-то, ясна и понятна. Разрешите выполнять, ваше величество? Времени я себе положу двое суток, никак не больше.

Николай немного одобрительно, хотя и с долей скепсиса посмотрел на князя, уже почти на своего зятя. Свой человек, уже даже в личном общении не при официальном разговоре разрешил ему обращаться коротко. Не ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, а просто ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО.

Но ведь буквально тысячи людей государственного аппарата несколько суток бесполезно искали. Он и сам в ряде случаев возглавлял тщательный розыск. Ничего не нашли! А тут появляется один, не сказать либо просто наглый нахал, либо гениальный следователь и говорит, что мне надо двое суток и я все раскрою. Вот ведь!

Николай с трудом подавил вспышку, в чем-то похожую на праведный гнев. Бог с ним, пусть делает, что хочет. Сколько уже было раньше, когда только способы, применяемые сыщиком, помогали раскрыть гибельное вроде бы дело.

А отмеченный великим князем срок вполне устраивал и самого монарха. Найди тот хотя бы бриллианты, Николай бы пришел на церемониальные торжества с полностью «укомплектованным» скипетром. Он даже согласился бы и на ненайденных грабителей. Вот только найдет ли? Даже захочет ли? Он-то к нему лаской, а тот хоть и с тихой сапой уже пролез к старшей дочери Марии Николаевне!

Благополучно все же отпущенный императором, хотя и обстрелянный подозрительными взглядами, Константин Николаевич отправился «в поход по людям» — предстояло пройти по всем свидетелям, подозреваемым и просто служебным лицам, пока шел рабочий день, и они были на казеной службе. То есть, можно, разумеется, было их самих вызвать вечером, а наиболее вредных и ночью. Полномочия у него были и по текущей должности, и по срочному поручению императора Николая I большущие, только зачем ненужно нагнетать и без того напряженную обстановку?

Начал, естественно, с шефа жандармов Бенкендорфа — своего, между прочим, номинального начальника, который единственно мог не согласится явиться к следователю великому князю Долгорукому, когда тот захочет. Хотя оный великий князь даже не пытался использовать имеющие полномочия. Пришел сам.

Граф Александр Христофорович был в последнее время сильно не в духе. И это еще мягко сказано. Как он страдал, что провалил вверенное ему государем дело! Это сильно портило ему настроение. Император-то чисто по-дружески попросил, а он не смог ничего сделать. Все остальное было второстепенно, хотя тоже входило в «нужные дела».

Если бы великий князь не обладал таким высоким статусом, он был бы отправлен прочь с большой выволочкой. Но он входил в категорию великих князей, то есть людей, никому не подсудных, кроме самого императора.

И более того, именно великий князь с большой долей вероятности мог раскрыть это дело и убрать большой острый топор, виртуально нависший над шеей шефа жандармов. Долгорукий в отличие от него самого был следователем от Бога и был способен на многое.

Это было обидно и даже несколько завидно. Будь Бенкендорф хотя бы чуть моложе и чуть завистливее, Долгорукий стал бы его главным соперником. Но чего нет того нет. Шеф жандармов был по-настоящему зол и сердит только на государевых врагов. На врагов его сюзерена Николая I, каковым новоявленный великий князь, разумеется, никогда не был.