Броня заскрипела, царапая дно.

Падение прямо в открытую камеру отстойника оказалось быстрым.

Черная вода приняла меня, как теплое масло. Поверхность схлопнулась над головой. Сквозь мутную толщу я заметил пузыри и размытый свет фонаря — Лекса соскользнула следом.

Врубил модуль для дайвинга.

Закрутились импеллеры, создавая тягу.

Вынырнул, осмотрелся — моя напарница тоже поднялась к поверхности.

Лучи фонарей на шлемах осветили пространство.

Громадная бетонная камера, наполовину заполненная черной, маслянистой жижей. У стены — ржавая платформа с лестницей, ведущей наверх. На разных уровнях — обходные решетки для обслуживания.

Отстойник — ключевой узел стоков, сюда сходятся все трубы с отходами НПЗ.

Из труб льются мутные потоки, создавая водовороты.

На поверхности воды — радужные нефтяные пятна.

Впереди — очистные сооружения.

Воздух дрожит от гула насосов, а со стен стекают желтые потеки серы.

— Прям индустриальный ад, — фыркнула Лекса.

— Скорее чистилище, — отозвался я.

— Лестница выведет на технический этаж под цехом, — сообщила Ди-Ди. — Давайте уже, не тормозите! Вы зря тратите нейтрализующий гель! Вымыть всю дрянь самостоятельно будет не так просто, блин.

Переключив режим турбин, двинулся к платформе.

Лекса поплыла следом, но через миг я услышал в шлемофоне:

— Ох, что за хрень?

Повернулся — и увидел их.

Серые меховые шары всплывали со дна, как пробки.

Нас окружили десятки, если не сотни, меховых кочек.

Лекса подплыла ко мне и сдавленно выдохнула:

— Это шушундрики!

— Что? Зверюшки из зоопарка?

— Волк, это очень опасные твари, нужно выбираться, пока…

Пушистые шары двинулись ближе. Их шерсть оставалась сухой, похоже, она отталкивала воду… а еще с ее помощью они отталкивались от самой воды.

Мигом позже колобки показали, что у них есть морды.

Их черные глаза блестели в свете фонарей, а когда они открывали пасти… Боги, да такими зубами можно кости перекусывать!

Хорошо, что мы в броне. Эти твари задолбаются вскрывать.

Первый шушундрик прыгнул.

Я отбил его кулаком — существо шлепнулось в жидкость, но уже не вынырнуло.

— Черт, валите оттуда! — кричала Ди-Ди.

Выдвинул секач и разделил следующего шушундрика на две половинки, как фрикадельку. Вот только она оказалась очень сочной. Во все стороны брызнула черная жижа, которая отлично дополнила и без того отвратительные воды отстойника.

— Только не стреляй! — прозвучал голос Лексы в шлемофоне. — Мы на воздух взлетим!

— Сам знаю, здесь полно горючих испарений.

— Не только. У шушундриков горючая кровь!

Хм, занятно. Может, их потому и потянуло сюда?

Но разбираться некогда, надо мочить колобочков! Полицейская тоже пришла к такому выводу — сквозь шум падающей воды, послышался писк перезаряжающихся перчаток.

Два шушундрика набросились на нее.

Очень зря.

Маломощный выброс кинетической энергии прогнул воздух и погнал волну. Монстрики лопнули, как перезрелые виноградины. Черная жижа брызнула на стену.

Еще одни шушундрик вцепился мне в спину. Я почувствовал, как клыки скребут по броне.

— Выбирайтесь из воды! — продолжала кричать Ди-Ди. — Вы тупо тратите гель! Они не смогут вам навредить!

— Да знаю! Но эти твари мешают!

Я резко прижался спиной к стене, раздавив тварь между бетоном и броней.

И тут вода взорвалась.

По ушам резанул крик Лексы.

Она не успела отреагировать, они подобрались снизу, прыгнули и облепили ее, будто полчище мохнатых пираний. Под их весом девушка пошла ко дну — мотор ее модуля для дайвинга не справился.

«Твою мать!» — мысленно выругался я и занырнул следом.

Пришлось подключить кислородный баллон. Но вот смогла ли воспользоваться им Лекса? Нужно действовать с максимальной скоростью!

Фонарь почти не помогал — луч едва пробивал мутную толщу.

Я скорее почувствовала Лексу, чем увидел. Ощутил свет ее разума — испуганный и очень разозленный. Потом заметил барахтанье и кучу шаров, девушка отчаянно взбивала воду руками и ногами, вверх уносились пузыри воздуха.

Секач приступил к работе.

Клинок резал, пронзил и кромсал.

В какой-то момент мне удалось схватить девушку за руку. Сразу же дернул и переключил турбины, чтобы подняться к поверхности. Секунды показались вечностью, но мы все же вынырнули.