А семейные предания о героических временах предков переросли в глубокую убеждённость, что королевский дом Гарсия обязан им своим существованием, и потому должен строить свою политику с оглядкой на их мнение. И уж, конечно, на троне должен сидеть тот Гарсия, которого выберут они.

Скоропостижно покинувший этот мир король Родриго не успел оставить никаких распоряжений насчёт своего преемника на престоле, и наследником считался его старший сын, Винсент. Но король не стал мстить за гибель приспешника своего сына, Пьера де Грейли, и принц не предпринял никаких попыток воздать его убийце, а потом и вовсе убил Гоззо Эрбаха, поэтому приговор испанской элиты был однозначен: такой король-убийца им не нужен.

Для обсуждения своих планов по престолонаследию недовольная Винсентом Гарсия знать собралась в имении Эрбахов. Формальным поводом для встречи послужили поминки по Гоззо Эрбаху. За траурным столом присутствовал и Сантьяго де ла Трастамара — не пригласить его было бы неприлично, учитывая дружбу Гоззо и Яго в Академии. Яго посадили между двумя очаровательными девушками, Софией и Марией — сёстрами Гоззо и Пьера, и не прошло нескольких минут, как его втянули в беседу о недавнем покушении.

— Какой ужас! — София прижала руки к груди. — Ведь вы всегда были преданы дому Гарсия — а Винсент послал за вами убийцу! Ваш бедный отец, как бы он пережил такую потерю?!

На её прекрасные глаза навернулись слёзы.

— Что же будет, когда он сядет на трон?! — ужасалась Мария. — И как вы теперь сможете поддерживать с ним отношения?!

— Ну, он передумал меня убивать, — неловко пошутил Яго. — И велел готовиться к его возвращению. Надеюсь, больше мне ничего не грозит.

— Но ведь готовиться можно по-разному, — шепнула ему София. — Мы все здесь не рады такому правителю, как Винсент…

— Но другого наследника у короля Родриго не было, — удивлённо отозвался Яго.

— Был, — горячо вмешалась Мария. — Принц Аурелио, один из младших сыновей Родриго.

— Никогда о таком не слышал, — Яго был озадачен и не понимал, куда клонят эти красотки.

— О, его родила одна из фавориток короля, — пояснила София. — Конечно, он может считаться незаконнорождённым, но если сравнивать Аурелио и Винсента, Аурелио — куда лучший кандидат на престол. Он умён, добр, хорошо воспитан… И никого не убивал, — добавила она с ожесточением.

— Возможно, но законный наследник всё-таки Винсент, — возразил Сантьяго.

— Поэтому мы собрались сегодня здесь и пригласили вас, — шепнула Мария. — Слушайте…

Поднялся Рубен Эрбах, отец Гоззо, постучал вилкой по кубку в руке, призывая всех к тишине. И когда все разговоры смолкли, он заговорил:

— Мы собрались здесь, чтобы почтить память моего сына Гоззо, вероломно и подло убитого Винсентом Гарсия. Сегодня, в день его памяти, я хочу спросить вас всех, такого ли короля заслуживает Испания?

Послышались возгласы с мест:

— Нет!

— Аурелио!

— Аурелио король!

— Долой убийцу!

— Пусть сгорит в аду!

Снова послышался звон, призывающий к молчанию.

— Здесь среди нас есть человек, которого только милость Божья спасла от рук убийцы, посланного Винсентом Гарсия. Сантьяго де ла Трастамара, поднимись, мальчик мой.

Яго поднялся, чувствуя себя крайне неловко под перекрёстными взглядами.

— Как истинный сын Испании, ты, конечно же, не позволишь убийце твоего друга уйти от наказания? — спросил Рубен. Все мы ждём от тебя восстановления справедливости.

— Но что я могу сделать? — спросил Яго. — Я уже не вернусь в Академию, я нужен здесь отцу…

— Убийца сам придёт к тебе, — провозгласил Рубен Эрбах. — Скоро он будет здесь, в Испании, он же сам велел тебе готовиться к его прибытию. И ты сможешь нанести ему удар справедливого возмездия.

— Да, но… — начал Яго.

Договорить ему не дали.

— Понимаю, тебе нужны гарантии… Принц Аурелио, прошу вас.

Поднялся красивый юноша атлетического сложения, с золотистыми волосами, уложенными в тщательно продуманную причёску. Если он был сыном короля Родриго, то явно пошёл в мать.

— Не беспокойся, Сантьяго Бернардо Габино Иаго де лос Родригес де ла Трастамара, — покровительственно начал принц Аурелио, — никто из присутствующих здесь не предъявит тебе обвинений, когда ты отомстишь за своего друга. Все здесь — мои друзья, и их нельзя назвать заговорщиками, потому что заговоры плетутся против законной власти. Но законный правитель — я, потому что мой покойный отец именно меня выбрал своим преемником, когда Винсент разочаровал его. Он должен был сообщить моему брату о своём решении, и по странному стечению обстоятельств умер именно в тот вечер, когда собирался это сделать. У меня нет доказательств, но я совершенно уверен, что Винсент узнал о решении отца, убил его и узурпировал власть, которая по праву принадлежит мне.