— Аоу-ууу!!! — завыл волк, откатываясь назад и прижимая пострадавший живот к земле.

Кожа монстра опять чудесным образом выдержала, и вместо кровавой раны Копьё наградило волка лишь ушибом. Что, впрочем, ему тоже не сильно понравилось. Иначе не объяснить, почему он вдруг замер, содрогнулся всем телом и… вместо ожидаемой атаки уже продемонстрированными ранее чарами Крови принялся готовить нечто новенькое, гораздо более могучее. Полностью задействовал ауру, довёл до пика активность своей жизненной силы, привлёк доступную ему энергию Стихий — зверь действовал не то, чтобы очень быстро, поэтому К’ирсана так и подмывало помешать ему хотя бы броском элементарного пульсара, но вмешалось природное любопытство. Ничего подобного он раньше не видел и не смог удержаться от того, чтобы дать монстру шанс закончить начатую волшбу.

И змеиный волк не подкачал. Уже через пару секунд его пасть вдруг раскрылась, а в самом его центре начала расти быстро вращающаяся сфера из воняющей кровью и Тьмой магии. Однако вместо того, чтобы выстрелить ею в К’ирсана, вожак ещё раз содрогнулся, резко захлопнул капкан челюстей, затем сделал глотательное движение и… снова открыв рот выплюнул лучом жгуче-чёрного цвета.

— Владыка!!! — кажется крикнул кто-то из спутников К’ирсана, однако он даже бровью на это не повёл.

Более того, в высокомерии своём Кайфат не стал даже уворачиваться или как-то защищаться. Он просто выставил перед собой ладонь и противопоставил Лучу вражеской магии одну лишь свою волю. Не заклинание, не плетение, только силу духа против силы волшбы. Пошёл на то, чего никогда и ни при каких условиях не должны делать обычные чародеи. И… обратил могучее звериное заклинание в безобидное облако Силы.

Это было настолько удивительно, что все замерли. Люди, звери — на какой-то миг все оторопели, и в опустившейся на разгромленный лагерь тишине К’ирсан отчётливо произнёс:

— Я — император, я — бог, я — Владыка! Покорись, животное, или умри!

Кайфат понятия не имел как выглядит со стороны, но в тот миг он действительно ощущал себя на вершине мира, Тем, кто стоит над законами и правилами, и транслировал это своё чувство вовне. Вот только если раньше нечто подобное чаще всего оказывалось лишь обычной фантазией, опасным заблуждением, то после десятилетий игр с собственным духом и тренировок с Рукой обычная вера в себя стала чем-то значительно большим, обрела сущность и… как цунами обрушилась на несчастного монстра.

Лапы ошеломлённого зверя подломились, он заелозил по траве, заскулил, а потом и вовсе, на глазах потрясённых наблюдателей, покорно подставил приблизившемуся К’ирсану горло под удар. Вожак признал право человека приказывать, и теперь показывал это своё понимание так, как умел.

Схватка окончательно остановилась, потому как ни люди, ни волки больше не понимали как им действовать дальше. И лишь К’ирсан вёл себя так, словно ничего особенного не произошло. Он наклонился к скулящему чудовищу, похлопал его по голове, а потом повернулся к своим спутникам и с пока ещё ледяной улыбкой сообщил:

— Храбр, помнится ты жаловался, что до Фиора далеко добираться? Что ж, кажется я решил проблему. У нас будет что-то вроде лошадок…

Штурм Ярограда протекал без сюрпризов, что и немудрено — после стольких лет подготовки и не могло быть иначе. Сначала прямо в день отбытия императора на Грольд, маги Корпуса сломали артефактную защиту стен, и загорцев не спасла даже активная помощь их «тайных» нолдских союзников.

Затем военные инженеры вместе с прикомандированными наёмными специалистами из Порубежья проделали две гигантские бреши в каменных бастионах, а отряды Молниеносных зачистили проходы от защитников. И, наконец, на третьей стадии штурма в бой пошли отряды латников в тяжёлой броне, которые окончательно сокрушили считавшуюся непробиваемой оборону столицы Загорья.

Город фактически пал, и то, что имперской армии ещё предстояла долгая и кровавая зачистка последних очагов сопротивления, дело никак не меняло. Война, которую Сардуор вёл по заветам Владыки почти десятилетие, наконец подходила к своему завершению.

— А всего-то надо было хорошенько надавить, и плод сам упал в руки! — пробормотал Яр’мир, воспользовавшийся отсутствием отца и на правах временного правителя усиливший напор на врага. — Можно было столько и не возиться…

Впрочем тут он немного лукавил, и доводы отца о том, что при создании из разобщённых покорённых народов наличие близко расположенного врага жизненно необходимо, понимал. Сердцем принимать не хотел, но умом… умом понимал! Хотя бы потому что уже своими глазами видел, как из подданных целой кучи королевств и республики за несколько десятилетий выросли имперцы. Не кайенцы, харнцы и всякие другие, а сардуорцы! Те, для кого страна под дланью Владыки стала много важней всего того, что было раньше.

Однако правота отца раздражала, и потому Яр’мир раз за разом находил всё новые и новые доводы в пользу того, что К’ирсан Кайфат слишком осторожничал, слишком перестраховывался и слишком часто старался ползти там, где уже можно было бежать вперёд.

Что возьмёшь с человека, который из яростного воина и могучего мага, противостоящего всему Торну разом, превратился чиновника-домоседа! Как только на своё внезапное путешествие-то решился…

— Ваше высочество, полковые маги говорят, что без вас ворота Дворца Правосудия придётся ломать не меньше седмицы. Нужна ваша помощь, — нарушил ход мыслей Яр’мира просочившийся сквозь кольцо телохранителей адьютант, и его высочество понятливо кивнул.

Ломать не строить, ломать он любит!

И с решительным видом зашагал по направлению к возвышающемуся над ближайшими двухэтажными зданиями величественному строению. Белый мрамор стен, колонны, золотой купол — всё как любят в Загорье. В мирное время местные чиновники вершили здесь суд над людьми дворянского звания, теперь же дом закона превратился в неприступную крепость. Крепость, которую офицеры из его личного полка безуспешно пытались взять уже второй день.

— Чародеи говорят, там кошмар. Каждый камень заговорён на крепость, всюду натыканы амулеты, а ворота и вовсе превращены в один огромный защитный оберег, — принялся докладывать помощник, подстраиваясь под широкий размашистый шаг принца.