Таким взглядом Зора почему-то смотрела только на меня. Затем она закрыла дверь.

Вечером, возвращаясь домой, я прокручивала сцену в кабинете: разбросанные по полу бумаги, застывшая Зора, ледяные глаза Андраса, горящие лихорадочным огнем. Слова, обращенные к Зоре, были приказом и угрозой одновременно.

Я знала, что он полностью ее контролирует, давно догадалась.

Андрас превратил Milagro’s в свой личный ад. Вытеснил предыдущего владельца и спокойно заправлял клубом. Никто не мог нарушить установленный им порядок вещей, никакая добрая и справедливая сила не могла просочиться через эти стены: здесь царствовал ангел с бесстыжими глазами и растленной душой. Ранящий улыбкой, убивающий смехом и красивый… до ужаса.

С таким существом не поборешься. Ему знаком каждый грех, какой только можно себе представить.

Отвлечься от мрачных мыслей помог лифт – он открыл передо мной двери. Я добралась до своей квартиры, где сразу погрузилась в благословенный покой. Отсюда казалось, что даже мир за окном как будто замер.

Вот чему мне следовало научиться – оставлять работу за дверью, выбрасывать ее из головы или снимать как пальто и оставлять на вешалке в прихожей, иначе я не смогу двигаться вперед.

Стряхнув с себя тревогу, я разделась и сунула ноги в тапочки.

По пути домой я наткнулась на кондитерскую. Меня привлекла витрина, сияющая, как шкатулка с драгоценностями. Подойдя ближе, я обнаружила, что она полна разных чудес: леденцов, имбирного печенья, пряничных человечков, шоколадных конфет и марципанов в форме рождественской елочки. Все это великолепие меня очаровало.

– Куда ты подевался?.. – пробормотала я, открывая дверцу кухонного шкафчика.

Я встала на цыпочки, задумчиво потерла подбородок, заглянула в шкафчик рядом с плитой – и нашла, что искала: два пакетика горячего шоколада, купленных специально для такого случая.

Совсем скоро я сидела на одном из высоких табуретов, обхватив руками горячую чашку. Чтобы не обжечь язык, как в прошлый раз, я решила чуть-чуть подождать.

Мой взгляд упал на маленький кактус, который я недавно купила. Я поставила его на кухонную стойку, где было посветлее, но не была уверена, что поступила правильно. С растениями я не очень ладила, поэтому сомневалась, что мы с колючим шариком подружимся. Рассматривая этот клубок иголок, сбоку на горшочке я заметила милую фразу: «Дай мне имя!»

– Да ни за что, – пробормотала я.

Не хватало еще давать имя колючке! Этот шипастый шарик меня, наверное, уже ненавидел.

В коридоре раздался шум. В этом многоквартирном доме постоянно лаяли собаки, плакали дети, кто-то пел, мяукал озорной кот наверху. Периодически я слышала крик: «Куда ты полез, Стьюи!» – и радостное мяуканье сопровождало падение очередной лампы.

Да, в такой обстановке невозможно почувствовать себя одинокой.

Я сидела, положив нога на ногу, и раскачивала на большом пальце тапок. Подула на дымящуюся чашку, готовясь насладиться горячим шоколадом. Услышала скрип соседской двери, легкие шаги, а затем резкий стук в мою дверь.

Я нахмурилась. Поставила чашку на стойку и слезла с табурета. Открыв дверь, обнаружила, что моя пожилая соседка согнулась и упирается руками в пол, чтобы окончательно не упасть. Она что, ударилась головой об мою дверь?

– Ох, дорогая, я споткнулась о твой коврик, – веселым голосом сообщила старушка, распрямляясь.

Я посмотрела на нее с недоверием.

– У меня нет коврика, мэм, – пробормотала я, глядя на ее старые тапки.

Интересно, сколько лет она их носит?

– Тебе следует получше его закрепить, а то кто-нибудь может упасть, понимаешь… – продолжала она разговаривать сама с собой.

Старушка сделала несколько шагов и снова споткнулась. Я чуть не вскрикнула от ужаса, когда она резко наклонилась и чуть не рухнула на пол своими хрупкими костями.

– Может, вам помочь? – тревожно спросила я.

Очки-полумесяцы болтались на цепочке на груди. Почему она их не носит? Или хочет споткнуться и о подставку для зонтов, которой у меня нет?

– Ох уж эти тапочки… – пробормотала она, – надо купить новые…

– Мэм, вы уверены, что вам не нужна помощь?

– …на рынке, как и эти. Да, там хорошие продают, прочные. Ну, спасибо тебе, милая. И спокойной ночи! – чирикнула она и, покачиваясь, засеменила по коридору в сторону лифта.

Я удивленно посмотрела ей вслед. И она вот так просто ушла? После того, как со всего размаху ударилась головой об дверь?

Я провела рукой по лицу, отказываясь понимать абсурдность этой ситуации. Я надеялась, что она хотя бы дойдет туда, куда шла в этот поздний час, тем более что дорога ей, кажется, была хорошо знакома.

Я уже взялась за ручку, собираясь зайти домой, когда заметила маленькую деталь: старушка оставила дверь своей квартиры открытой.

– Мэм! – крикнула я в пустой коридор, и мой голос опустился до вялого бормотания. – Дверь…