Я подошёл к нему и показал корзинку, полную свежей земляники. Затем записи и собранные образцы почвы и растений. Иннокентий закивал ещё энергичнее, а потом и вовсе сказал:

– Отлично поработал.

Что касается записей и образцов, он лишь махнул рукой и добавил:

– Всё завтра! Разберём на уроке.

Сейчас, по его словам, было важно другое: проследить, чтобы все вернулись. На мой вопрос:

– Могут ли не вернуться?

Он ответил, что ферма – относительно безопасное место. Кому-то везёт, кому-то нет. Вероятность того, что кто-то не вернётся, бесконечно мала, но всё же не равна нулю.

Поразительно, что учитель сказал об этом только сейчас, а не перед началом нашей «экспедиции».

«Может, он просто не хотел нас пугать?»

Как бы там ни было, я кивнул и отошёл в сторону. Поскольку мои дела в училище на сегодня были закончены, я собирался переодеться и пойти домой.

Как вдруг из пространственной фермы вышло знакомое лицо – Мария Белова.

Девушка выглядела измождённой. Её рабочий костюм был перепачкан тёмными, мокрыми пятнами земли. На сапогах толстенный слой грязи, которая уже стекала на пол.

«Теперь понятно, откуда столько земли в зале. Фермеры приносят её с собой… то есть на себе».

В руках у Марии было ведро с какими-то странными растениями. Те были длинными, тёмно-зелёными, с толстыми стеблями и фиолетовыми соцветиями.

Она посмотрела на меня. Я стоял почти чистый, с аккуратной корзинкой, полной яркой, спелой земляники.

– Что? – спросил я.

На её лице мелькнула эмоция… зависти. Кажется, она подумала, что это несправедливо: она вся в грязи, а я словно после пикника.

Впрочем, это и правда было немного несправедливо. А зная её обидчивый характер и склонность к язвительности, мне сразу пришло в голову сгладить ситуацию. К счастью, у меня было чем.

Я достал из корзинки крупную, красную ягодку и протянул:

– Будешь?

Она бросила взгляд на меня, потом на ягоду и, ничего не сказав, просто приоткрыла рот. Её руки были перепачканы, и она явно не могла сама взять.

Я аккуратно положил ягодку ей в рот. Она медленно прожевала, с наслаждением проглотила и сказала:

– Сладкая.

– Ещё бы, – усмехнулся я. – Пойдём, отмоешься – угощу тебя ещё. У меня всё равно целая корзина.

– А можно?

– Конечно…

Про себя я подумал, что в любом случае либо выбросить, либо угостить девушку. Сам столько точно не съем.

Я переоделся и вышел, ожидая Марию. Маша отмылась от болота и тоже переоделась в чистую одежду.

Сразу стало заметно, как она будто ожила. Мы устроились в коридоре, сели на скамейку и принялись есть землянику прямо из корзины.

Пока ели, она снова рассказала о своём кошмаре. Но, как ни странно, в том был и свой светлый штрих: среди вязкой тины и кустарников она видела вдалеке большую реку.

А ещё диких уток. Видела, как в воде прыгали лягушки. Всё это казалось мне почти невероятным: у неё были птицы и млекопитающие, пусть и небольшие.

Меня это удивило. На моей ферме ничего подобного не было: ни животных, ни птиц. Только растения и насекомые.

Маша, несмотря на трудности, не растерялась. Она сделала записи, собрала образцы болотных растений. Сказала, что надеется: учитель подскажет, как превратить это болотное место во что-то стоящее.

Я тоже рассказал немного о своём опыте. Упомянул про ферму и про картину, которую увидел в домике. Маша удивлённо подняла брови:

– У тебя была картина?

– Да. А у тебя разве не было? – удивился я в ответ.

– Не обратила внимания.

– Ну, когда снова пойдёшь – посмотри. У меня, например, была с земляникой.

– Хорошо, обязательно посмотрю!

Пока мы болтали, я заметил одну странность: прошло уже больше часа с момента, как мы вернулись, переоделись и разговаривали, а Сергей всё ещё не вернулся.

«Где он?»

Я отметил про себя, что любая задержка – не есть хорошо. Но ничего не сказал Марии, так как не хотел её зря тревожить.

Тем более, Серый был тем ещё везунчиком. Уверен, что с фермой ему тоже повезло. Быть может, даже настолько, что его сердце не выдержало и остановилось от счастья.

После мы решили вместе отправиться в метро, так как жили в одном районе. Уже почти у самой станции Северного района я вдруг остановился.

Только сейчас осознал: у меня по-прежнему оставалось огромное количество земляники. Даже после того как мы с Машей съели прилично, всё равно оставалось довольно много.