— А потом нас находил наставник, и мы узнавали, где раки зимуют, — закончил за него принц, с грустью вспомнив то беззаботное время…

— Но суть в другом. Тогда, решив следовать правилам, мы бы были послушными детьми, и в глазах наставника это было бы хорошо. Но разве сейчас все не наоборот? Следуя правилам, ты допустишь приход к власти самодура, и часть вины за его злодеяния ляжет и на тебя. Тебе нужно взять судьбу в свои руки, — задумчиво произнес Шарль, взглянув на Никоса.

— Но кем в этом случае стану я? Кровавым тираном, захватившим власть? Изменником, предавшим брата? Как будут называться люди, которые решат последовать за мной?

Шарль вздохнул:

— Никос, ты не выносим.

В кустах что-то зашуршало, и лорд лениво повернул голову в ту сторону:

— Не понимаю, зачем Акилин сотворил портящих урожай грызунов, — стремясь сменить тему, с наигранной веселостью воскликнул он.

Но принц ничего не ответил и, кряхтя, встал, направившись освежить лицо к текущему между кустами ручью. Из кустов вынырнула какая-то тень, и в воздухе блеснул брошенный ей нож.

— Никос, ложись! — заорал непомнящий себя Шарль, молнией бросившись к Никосу, повалив принца на землю.

Нож пролетел над ними, самым краешком острия коснувшись головы Шарля, оставив на виске кровоточащий порез. На шум прибежали стоящие в стороне стражники и, хлопая глазами, ринулись искать совершившего это подлое покушение.

Никос поднялся на ноги и, обняв друга, произнес:

— Ты спас мне жизнь. Я теперь перед тобой в неоплатном долгу.

Лорд де Левенс отвел глаза, скромно ответив:

— Разве не для этого нужны друзья?

– Ты лучший друг, которого только мог ниспослать Акилин! — прослезился принц.

— Клянусь, я никогда не предам твоего доверия, -вытирая сочащуюся из виска кровь, произнес Шарль.

— Как и я твоего, — ответил Никос.

В то время как стоя за деревьями за ними наблюдал невзрачный лакей с ярко-ярко-синими глазами, на лице которого читалось явное раздражение.

«И все-таки ты меня предал, Шарль» — с грустью подумал Никос, — «И как мы только дошли до такого, что в конце жизни стали врагами?».

Король перевел взор на ожидающего приказаний главного ляонджу, прокряхтев:

— Внимательно следите за друзьями Оттона, изменники водятся с изменниками.

— Мои люди уже давно ведут наблюдение за ними, ваше величество. Ваша безопасность превыше всего.

Никос вздохнул:

– Только ляонджи способны обеспечить порядок в государстве.

Граф де Дэлеван склонил голову, внимательно взглянув в лицо короля своими ярко-синими глазами, в которых промелькнула легкая усмешка.

Альберт быстрым движением руки провел по карману брюк, убедившись, что лежащее там послание на месте.

Идущий рядом с ним Филипп бросил на друга встревоженный взгляд, но Альберт тут же поспешил его успокоить:

— Все нормально, письмо на месте — прошептал он, всматриваясь в пустынную улицу предрассветной Лиции, боясь, что кто-нибудь услышит его слова.

Каждый резкий звук заставлял вздрагивать, ускоряя биение сердец друзей, словно ночные тени, двигающихся по безлюдным переулкам закрытого аквоморовой дымкой города.

Но все было тихо, лишь слышалось легкое поскрипывание старых деревянных ставень домов, рядом с которыми они проходили.

— Когда-нибудь когда нам удастся осуществить задуманное, наши имена войдут в историю, — снова прошептал Альберт.

— Рано или поздно, но кровавый тиран Никос будет повержен, и жертвы всех тех, кто отдал за это жизнь, будут не напрасны, — также шепотом ответил друг.

Друзья вышли к небольшому домику с треугольной крышей. За широкими окнами горел бледный свет, освещая ряды столов, на которых стояли печатные машинки.

Из дверей дома выскочил молодой парень со светло-русыми волосами, держа в руках охапку свернутых бумаг. Опасливо осмотревшись по сторонам, он подошел к стоящим в сторонке друзьям.

— Где вас черти носили?! –накинулся редактор.
– «Дом издательств» откроется меньше чем через час, и я не хочу отправиться в Аквоморий за напечатанные для вас листовки!

— Не для вас, а для нас, — поправил Альберт. — Ты, так же как и мы, поклялся ценой своей жизни осуществить это великое дело.

— Осуществить дело, а не отправится по вашей глупости в Аквоморий, — огрызнулся редактор.

— Ладно, ладно, Алэр, будем приходить пораньше, — проворчал Альберт, взяв одну из бумажек, на которой под напечатанным текстом была от руки нарисована картинка. Король с множеством как у осьминога рук закрывал рты стоящим поодаль от него людям в заляпанной аквомором одежде, а несколько аристократов с радостными выражениями лиц возили на тележках украденное у людей золото.