— Спасибо, ваше предложение крайне лестно, но я хочу находиться в гуще событий! — легко развернувшись на месте, ловко ввинтилась в поток страждущих развлечений. Не люблю пристального внимания к своей особе, даже со стороны такого уважаемого оборотня.

Я попыталась слиться с толпой, стать её частью, единым пульсирующим целым. Это было не так сложно, хотя и утомительно. Активно работая локтями, пыталась проложить дорогу к арене. Если сначала это получалось легко, — физрук порой выставлял меня играть в регби даже против мальчишек — то уже за десяток метров до освещённой сцены люди стояли вплотную друг к другу. Как же мне не хотелось пользоваться своей силой в отношении братьев по крови, хотя мне и доводилось делать это регулярно, но каждый раз с сомнением и сожалением. Прищурив глаза, взглянула на свои руки, вокруг которых заклубился зеленоватый туман, невидимый для окружающих. Да, сложно внушить позитивные эмоции и мысли, но вот вызвать страх, ужас, печаль, стыд для меня проще простого. Я прикасалась к окружающим, которые тут же шарахались в сторону — некоторые со слезами — и двигалась через толпу, словно горячий нож сквозь масло.

На сцене скакали, задирая стройные ножки и размахивая пушистыми помпонами «Дикие кошечки» — команда поддержки, которая даже ездила в Америку на соревнования и там порвала всех конкуренток. В переносном смысле, конечно. Хотя с таким нравом, не удивлюсь, если бы они сожрали соперниц живьём. А вот это уже не преувеличение. Секс, кровь и деньги — три кита общества, а которых держится всё. Здесь и сейчас всего перечисленного было в избытке.

— Куда прёшь? — Здоровяк с маленькими глазками зло уставился на меня. Вот уж не зря говорят «толстокожий, как носорог», вот проверю, насколько защищает твоя шкура. Интересно, как сюда вообще занесло такого экзотичного зверя? Я очаровательно улыбнулась и положила руку на плечо парня, словно заигрывая. Первые несколько секунд ничего не происходило, но затем его непроницаемое лицо исказила судорога и громила понёсся к выходу с такой прытью, что народ разлетался, словно кегли. «Опять жестишь, Алиса! И зачем это надо было делать? Напугала носорога, молодец, самоутвердилась?!» — подумалось с сожалением.

Толпа взвыла, музыка грянула громче, а Кошечки завизжали так, что заложило уши — по проходу, огороженному охранниками, шёл Максим. Хотя «шёл» — мягко сказано! Барс крался, шествовал, купаясь в лучах софитов и в любви публики. Он был чертовски хорош: белозубая улыбка, уверенные движения, рельефное тело, смазанное маслом так, что хотелось облизать каждый сантиметр. Легко нырнув под канаты, одним прыжком переместился в центр ринга и поднял руки, приветствуя собравшихся.

Появление волка прошло незамеченным. Он медленно и абсолютно безразлично шёл к арене, не глядя по сторонам. Было ощущение, что он прогуливается в парке, наслаждаясь погодой. Но я не могла отвести от него взгляд. И дело не в том, что сейчас от этого незнакомца зависело моё финансовое благополучие, я искренне переживала за парня, так неожиданно и странно появившегося в моей жизни. Толпа заулюлюкала, когда длинноволосый вышел на ринг и замер в углу, сложив руки на груди.

«Ну же, посмотри на меня! Я здесь, рядом!» — взмолилась, посылая мысленный сигнал незнакомцу. Он поднял янтарные глаза, скользнув по толпе, увидел меня и хитро подмигнул, словно ему не предстояла сейчас битва насмерть. Меня будто пронзило этим взглядом, вдоль позвоночника пробежал разряд, я почти потеряла контроль, чувствуя, что в одном шаге от того, чтобы перекинуться. Такого не случалось раньше, ведь я, как никто, умела контролировать своё животное начало.

«Дорогие друзья, добро пожаловать на бой, о котором вы будете рассказывать детям и внукам. Сегодня мы станем свидетелями смертельной схватки непримиримых врагов!» — Станислав Самуилович появился на арене словно из-под земли. Да, Вожак знал, как восхитить свою разномастную стаю, даже я почувствовала, что невольно аплодирую и подвывая вместе со всеми.

Гонг оповестил о начале боя, секунданты и удав покинули ринг, оставив бойцов наедине. Макс закружился вокруг волка, поражая своей скоростью и проворством, появляясь то сбоку, то пытаясь подойти с тыла, но всякий раз ему не хватало доли секунды, чтобы нанести удар. Незнакомец так и стоял на одном месте, лишь поворачиваясь вокруг своей оси молниеносно и легко. Казалось, что он не собирается драться, по крайней мере, никаких попыток вывести звереющего барса из строя не предпринимал.

— Дерись, трус! На что ты надеешься? Что выдохнусь? Я уже пустил раз тебе кровь, теперь напьюсь ею вволю! — череп Макса удлинился, зрачки сузились до узких вертикальных полосок, а на руках появились смертоносные когти.

Длинноволосый лишь приподнял бровь и вновь увернулся от широкого замаха.

— Убью! Загрызу! — микрофоны, умело вмонтированные по периметру арены стократно усилили рёв любимчика толпы.

Чёрт возьми, почему волосатый ничего не делает? Да, он быстр и ловок, но рано или поздно пропустит внезапный выпад, тогда его ничего уже не спасёт. В следующий момент хищный рык возвестил о трансформации. Теперь Макс предстал в звериной ипостаси. Огромный белоснежный барс нервно постукивал длинным хвостом по земле, готовясь к прыжку. Его мощное тело легко взвилось над ареной. Я хотела зажмуриться, но продолжала смотреть, как он, словно в замедленной съёмке, обнажая длинные клыки, приближался к незнакомцу. Плакали мои денежки…

Когда все решили, что бой уже закончен, огромный чёрный волчара взметнулся навстречу противнику, сшибая его грудью и клацнув зубами, раздирая белоснежную шерсть, тут же напитавшуюся алым. Как истинный кошачий, Макс приземлился на четыре лапы, хотя было заметно, что мощный удар не прошёл даром. Крадучись и слегка припадая на передние лапы он продолжил кружиться, выискивая удобный момент для нападения. Волку теперь приходилось несладко — в своём зверином обличии он не мог повернуть голову. Этим и воспользовался барс, метнувшись сбоку, нацеливаясь вгрызться в незащищённую шею, но чуть промахнулся: клыки впились точно в то же место, где остались незатянувшиеся раны, полученные длинноволосым день назад. Вой боли взорвал ночной воздух. Волк упал набок, пытаясь оттолкнуть противника, продолжавшего всё сильней сжимать челюсти. Хруст разрываемых мышц, и вот передняя лапа волка повисла безжизненной плетью. Почему никто не останавливает бой, ведь уже понятно, кто победитель? Но толпа пришла увидеть смерть на арене…

Закусив ладонь, чтобы не заорать, смотрела, как меркнут яркие глаза волка, пока кровь толчками хлестала из широкой раны на поверхность ринга. «Ну же, пожалуйста, не умирай! Если ты победишь, обещаю, обещаю…Да всё что угодно!» — шептала, ловя стекленеющий взгляд. Мне показалось, или внутри янтарного зрачка действительно мелькнули искорки? Чёрный размытый силуэт рванулся вперёд, оставляя часть плоти в ощеренной пасти барса, который даже не успел понять, что произошло. Всего одно молниеносное движение и Макс упал, пытаясь зажать лапами разорванную яремную вену. На глазах его тело вновь обретало человеческую форму. Из последних сил он дёрнулся, выгнувшись дугой, чтобы замереть навсегда.