Это их город , — тихо ответил Мойш. Дуэт прошел мимо деревянной лачуги, принадлежавшей пернатому змею, считавшему себя архитектором; в то время как большинство других жилищ в трущобах были одноэтажными, это сооружение возвышалось на неустойчивых трех этажах. Стены на верхних этажах были скошены, но выпирали наружу, словно нарост на коже. С верхнего этажа развевалось потрёпанное белье. Они его построили. Они не искали нас, это мы пришли к

ним

, ища лучшей жизни .

Так им прощается то, что они никогда не смотрят на нас с уважением, потому что они были здесь первыми? — ответил Раддей.

Мойш не мог не вздохнуть, остро ощущая свой возраст.

Прямо сейчас, по правде говоря, Черепашьи Линии даже не думают о нас, как бы мы ни сбивались вокруг них. То, о чем ты говоришь, революция, объединение иммигрантов в электоральный блок это привлечет их внимание. И я не думаю, что их первые мысли будут дружелюбными .

Прежде чем он смог сформулировать этот сложный страх для молодого Хомида, который не совсем помнил мучительную историю своего народа в Пустошах, кто-то притушил свет. Как будто солнце было факелом, перед которым можно было встать, чтобы отбросить тень.

Оба Хомида подняли глаза и увидели приливную волну Низвергнутых облаков, трещащих и тяжелых.

Запоздало, тревога начала звучать из самого сердца Хомуэлла. Жизнепечать раздувалась силой и присутствием, до такой степени, что даже Мойш чувствовал, как энергия вибрирует на его коже. Но так далеко от стен эффект был слабым.

Дальний форпост. Сейчас же , — прошептал Мойш. Оба сорвались с места, бросившись в самый быстрый бег, причем младший Хомид неуклонно вырывался вперед благодаря своим более длинным и менее массивным рукам. Глядя на спину Раддея, Мойш остро осознал маленькое, хрупкое растение в горшке у себя в руках. Он подумывал выбросить его в сторону. И все же не смог заставить себя это сделать.

Они пронеслись мимо тяжелоглазых зверолюдей, которые выходили из своих укрытий и поднимали глаза, чтобы разглядеть надвигающуюся Низвергнутую погибель, что прибыла в Хомуэлл. Дети начали плакать, не понимая, что произошло, но зная, что это не к добру. Тем временем, люди поколения Мойша, казалось, заметно старели, становясь хрупкими от привычки к внезапности, с которой мог измениться мир.

И все же именно они развернулись, вернулись в свои дома, а затем вышли со старым оружием, чтобы тоже направиться к дальнему форпосту.

Мойш быстро начал слышать, как его сердце тяжело стучит в ушах. Вены на его руках беспокойно пульсировали с каждым ударом, с трудом перекачивая кровь туда, куда нужно; его народ был создан для спринта, а не для длинных дистанций. И все же он прикусил губу, стиснул растение и продолжил двигаться вперед.

Ветер Низвергнутой бури ощущался неестественно холодным на его коже, пробегая мурашками по всему телу.

Хомуэлл располагался на восточной окраине Пустошей, являясь одновременно тюремщиком и оазисом. Восточный вход в Хомуэлл был усиленно охраняем и патрулируем, его очищали от любых обитателей трущоб из-за опасений, что присутствие не-Черепашьих Линий негативно сказывается на торговле . Поэтому большая часть беженцев скопилась в северной и южной частях города, создавая массивные и лабиринтные проходы.

В какой-то момент скученность и отчаяние заставили некоторых новоприбывших рассмотреть более опасный, но никем не занятый запад Хомуэлла, зажатый между цивилизацией и Пустошами. По утрам налетали огромные пыльные бури, покрывая всё медным налетом грязи. Чтобы найти безопасную питьевую воду, нужно было пройти весь путь до северной или южной части трущоб, до одобренных Хомуэллом колодцев.

Однако для беженцев долгие прогулки и грязь не были слишком обременительным бременем, если это означало возможность начертить на земле квадрат, который станет их новым домом.

Дальний форпост был одним из немногих случаев, когда Хомуэлл соглашался отправить ресурсы в трущобы. Монстры бродили по пустошам и по ночам убивали беженцев из-за отсутствия защиты. Конечно, они добились от других рас конкретной уступки: Дальний форпост будут укомплектовывать только те солдаты, которые не состоят на официальной службе в Страже Хомуэлла . Что означало, что именно жители трущоб защищали окраину города.

Мойш промчался мимо слегка затопленного жилища, где мать-Хомид втолковывала двух своих детей в укрытие, и наконец смог увидеть запад. Скромный, но хорошо построенный форт был возведен из тяжелого камня, вдоль края насыпи, по руслу старого ручья, который Мойш и другие старейшины-Хомиды копали по ночам после патрульных смен неделями. А за ним—

Мы умрем , — Раддей замедлил шаг, его лицо было мрачным. Мойш хлопнул его по спине, проносясь мимо, хрипя и почти не контролируя набранный им импульс.

Вращающиеся колонны Низвергнутых сил уже вырвались из пыльных облаков, а это означало, что до их оборонительных сооружений оставалось всего несколько минут. Уже сейчас жуткие звуки воя и улюлюкающего смеха Низвергнутых Воинов разносились по пограничным землям. Только из авангарда проявилось почти десять тысяч Низвергнутых Воинов.

Судя по облакам над головой, это было только начало.