Я согласно покивала, но ощутила в ее словах некоторую недоговоренность. Почему все близкие так беспокоятся за жизнь молодого и здорового с виду Ли дей’Хеллига?

Постепенно поток посетителей в ложах схлынул, зрители возвращались на свои места. Наблюдать за ними мне было интереснее, чем за актерами на сцене. В королевской ложе возле царственной пары все еще толпились придворные — королеву окружили величественные пожилые дамы, пока король беседовал в глубине с каким-то мрачным брюнетом. Следуя взглядом по ложам, я приметила высокую фигуру герцога Винсента, который как раз наклонялся, чтобы поцеловать ручку величественной молодой дамы в строгом бордовом платье. Взгляд этой жгучей брюнетки я не раз ловила на себе во время спектакля. Губы герцога коснулись запястья, чуть выше черной сетчатой перчатки. Дама улыбнулась, как мне показалось, с торжеством. Я отвела глаза. Мне всегда представлялось, что я девушка рациональная и не поддаюсь сантиментам. Однако в эту минуту, неприятное чувство в груди заглушило все доводы разума. И это мне совсем не понравилось.

Еще не хватало сохнуть по его светлости!

Я отвернулась и… встретилась взглядом с ледяным красавцем-принцем. Откинувшись в кресле, Истиан Зангрийский без помех созерцал меня, пока его супруга принимала визитеров в глубине ложи. Под пронзительным холодным взором, так похожим на сверлящий взгляд лорда-инквизитора, я покрылась гусиной кожей. Этот мужлан не считает себя связанным светскими условностями — разве прилично так открыто пялиться? И мне плевать, будь он хоть четырежды иностранный принц! Я задрала подбородок и вопросительно подняла бровь, чем заслужила усмешку. А затем этот нахал демонстративно сотворил перед собой отводящий беду знак, словно встретился с нечистым духом!

Ну и мерзавец!

Я демонстративно отвернулась, обмахиваясь программкой, чтобы чем-то занять руки, и принялась разглядывать публику в партере. В эту минуту зазвучал голос, созывающий зрителей в зал на второй акт, и в ложу вернулись наши кавалеры. Свет начал гаснуть и иллюзорный занавес медленно растаял.

Второе действие началось с дуэта герцога и ненавистной ему невесты. Чувства героя были понятны и безо всяких либретто, уж больно его будущая супруга оказалась стара и нехороша собой. Полная, с короткими ручками и ножками, она семенила за рослым, пригожим женихом и голосила низким контральто громче, чем зазывала на базаре. Этот контраст провоцировал улыбку, несмотря на разворачивающуюся на сцене трагедию. Первый акт уже приучил меня к громким звукам, и теперь я даже начинала получать удовольствие от музыки.

Теплое дыхание герцога согрело мое ухо, так близко он придвинулся:

— Тера, вы довольны тем, как вас приняли дамы?

— Вполне, ваша сестра просто прелесть, не отходила от меня ни на шаг и представила щедрым покупательницам.

— По залу уже разнеслась весть, что в моей ложе присутствует таинственная принцесса. Меня замучили расспросами, боюсь на следующем антракте от любопытных отбоя не будет. Предлагаю пройтись по галерее.

Да, это хорошая мысль. Лучше самой пойти в наступление, чем сидеть здесь и отбиваться от досужих вопросов любопытных кумушек. Если им интересно, пусть сами находят ответы.

Случайно посмотрев влево, наткнулась на горящий ревностью взгляд красавицы-брюнетки. Та даже прикусила пухлую нижнюю губку, наблюдая, как мы с герцогом мило воркуем. Если красотка в бордовом нахмурит себе морщины на переносице и на лбу, я, так уж и быть, продам ей своей крем.

Однако вскоре наши разговоры пресекла графиня, которой шушуканье по соседству мешало наслаждаться арией «Разбитой мечты», в исполнении главного героя. Замечательный, кстати, у него баритон, такой же глубокий, как у Ли дей’Хеллига. Однако не настолько волнующий. Последняя мысль — явно непрошенная и залетевшая мне в голову непонятно откуда — была яростно изгнана.

Второе действие закончилось сценой на рынке, где подруги прекрасной цветочницы из лучших побуждений нашептали о готовящемся брачном обряде в храме Теи. Тонкая фигурка упала на подмостки, и занавес скрыл страдалицу. Я вздохнула с грустью и… облегчением. Шумная это все-таки вещь — опера.

— Сэйнн, я пригласил нашу гостью прогуляться по галерее. Вы останетесь здесь или присоединитесь к нам?

— Думаю, мы пройдемся до буфета, — ответил за супругу Келиан дей’Ловер.

Герцог подал мне руку, но только я ее приняла, в дверях возник рослый лакей в цветах королевского дома — черное с серебром. Он отвесил поклон и проговорил звучным голосом:

— Его величество король Дитрик призывает Его Светлость герцога Винсентского и его юную спутницу в свою ложу.

У меня отнялись ноги, и я довольно неэлегантно шлепнулась обратно в кресло.

Что это значит? Мое смятение усиливалось тем, что спутники тоже не были спокойны.

— Зачем он зовет вас, как думаешь, Ли? — спросил граф.

— Понятия не имею.

— Возможно, вопросы по управлению провинции, а?

— Обычно его величество не занимается делами в театре, — возразила графиня. — Это раздражает королеву.

Ее брат едва заметно пожал плечами и второй раз подал мне руку.

— Нам пора, Тера. Король не любит ждать. Не волнуйтесь, скорее всего, его величество желает узнать имя прекрасной незнакомки. Вот и все.

— Наш король уважает находчивых и смелых, дорогая. Так что не теряйтесь! — напутствовала графиня, когда мы выходили из ложи.

В довольно узком коридоре творилось настоящее столпотворение. Чтобы достичь дверей в королевскую ложу, нам пришлось пробираться сквозь шеренгу придворных всех мастей. Адъютант в серебристом мундире прищелкнул каблуками, вытянувшись по-военному перед герцогом. Скользнул настороженным взглядом по мне и предложил нам войти.