— Не поняла.

— Я не живу в засушливой пустыне, — начал пояснять я. — Значит, остаётся второй вариант — тебе неинтересно. А если неинтересно, тогда чего спрашиваешь?

— Есть ещё и третий вариант, — не повелась на провокацию русалка. — Это мысли тех, в чью голову я не могу залезть.

— Опачки! — честно удивился я. — Это давно в моей голове проходной двор закрылся?

— Не знаю, — честно призналась русалка. — Но сейчас твои мысли скрыты пеленой. Хотя нет, не так — не только твоих мыслей, но и тебя нет.

— В смысле меня нет? — не понял я. — А кого ты видишь? С кем разговариваешь? Кого за ногу недавно ловила?

— Ну, так-то ты есть. Тебя нет в магическом плане. Если закрыть глаза, то на твоём месте образуется… просто ничто. Пустое место.

— Вот спасибо. Всяко меня обзывали, но пустым местом ещё ни разу.

— Да подожди ты заводиться, — остановила меня русалка. — Ты понимаешь, что так не бывает?

— Ты хочешь сказать, что я умер?

— Нет, после смерти остаётся чёткий отпечаток. А тут просто ничего.

Не могу сказать, что слова водного духа меня как-то сильно поразили, скорее, сильно удивили. А ещё дали почву для произрастания различных размышлений.

— А вот интересно, почему ты одна это заметила? — Я начал закидывать русалку вопросами, когда здравый смысл размышлений упёрся в тупик.

— А может, и не одна, — медленно произнесла русалка. — А может, и одна?

— Хватит мне тут! В играем не играем. Поконкретнее можно?

— А конкретнее то, что и я это не сразу увидела. Точнее, не так, я не сразу поняла, что я не увидела.

— С конкретикой у вас тут как и с пониманием.

— Что тебе непонятно? — похоже, в первый раз вспылила русалка.

— А может, это Хлоя меня наградила? — переключился я со скользкой темы, не желая дальше выводить русалку из себя.

— Чем? — съязвила русалка с явным намёком.

— Ну, она же мои магические силы забрала. А может, вместе с этими силами и этот… как его? — пощёлкал я пальцами для лучшего вспоминания.

— Магический фон, — подсказала русалка.

— Во-во, он самый, — поддакнул я. — Магический фон и слямзила.

— Так не бывает.

— А то, что меня якобы не видно бывает?

— И так не бывает.

— Слушай, а ты бы не могла проявиться? Вот не могу я с невидимками разговаривать, с детства не приучен.

На этот раз водный дух не стал со мной спорить, а молча проявился в видимом диапазоне. И он снова предстал передо мной в образе русалки. Она. Да-да, именно она. Вот не могу я воспринимать водного духа в мужском роде. Дух — он. Бр-р-р. Хотя на иврите дух женского рода. Поэтому будем считать, что я еврей, ну по крайней мере, в данном случае. Так вот, она, водный дух, сидела у самой кромки берега на своём чудесном русалочьем хвосте. Как и водится у русалок, обнажённая по пояс. С божественными волосами, спадающими на её неповторимую грудь. Подбородок русалка упёрла в кулачок, всем своим видом показывая крайнюю степень задумчивости. Всем своим прекрасным видом. Всем своим роскошным видом. Всем своим желанным видом. Всем своим сексуальным видом.

И мир снова потерял для меня реальность. Взгляд остановился на ней. Все чувства словно отмерли за ненадобностью, оставив только желание.

— Блин, опять! — возмутилась русалка, на секунду остановив взгляд на мне.

Дальше она — вот прямо из сидячего положения — свечкой ушла ввысь и, закатав мне смачного леща своими хвостом, нырнула вводу.

Оплеуха пошла мне явно на пользу, вернув хотя бы частичную возможность мыслить. А учитывая, что я после этой оплеухи уткнулся в водоём, ещё и прополоскала холодной водой мои далеко не целомудренные мысли.

— Ещё раз повторяю, — выудила меня из воды русалка, материализовавшаяся на берегу. — Всё это в твоей голове. Эта… как ты там тогда назвал?

— Ариэль, — прошептал я.

— Эта Ариэль только в твоей голове. Плод только твоих фантазий.

Я взглянул на русалку. Точнее, на водного духа. Но сейчас она была с головы до ног закутана в плащ из тумана. Да-да, именно ног. Хвост испарился и канул в небытие.

— А как ты выглядишь на самом деле, если это плод моих фантазий?

— Никак, — усмехнулась русалка. — Я просто водный дух. И в глазах каждого я выгляжу так, как хочет он. Единственное, что я могу, это быть невидимой совсем, если не хочу показываться, или добавить в свой образ некоторые детали.

— Как вот этот плащ из тумана? — уточнил я.

— Как вот этот плащ из тумана, — согласилась русалка.

— А зовут тебя как?

— Тяжело быть безмозглым, да? — на всякий случай уточнила русалка. — Тебе миллион раз сказали: водный дух!

— Но это не имя, — возразил я. — Это как видовая принадлежность. Вот я человек, зовут меня Сергей. Вот Мара или Зара — вары. Хлоя и Лоя — гелы.

— А духов никак не зовут, — отрезала русалка.

— А вот моего лесного духа зовут Ит, — возразил я.